Михаил Зощенко

   БЕЖЕВЫЙ ПОРТФЕЛЬ (ред. Дмитрия Крутова)

   Комедия в трех действиях

   ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

   Баркасов
   Зоя, его жена.
   Боря, их сын.
   Ядов, сосед.
   Бабушка.
   Тятин, сослуживец.
   Софочка, сотрудница.
   Настя, машинистка.
   Слоняев, сотрудник.
   Духоявленский, делопроизводитель.
   Крутецкий, муж Софочки.
   Абрамоткин, жених Насти.
   Домработница.
   Контролер.
   Доктор
   Посетитель.

   Действие происходит весной 2009 года.

Замены по тексту
Товарищ Гребешков - Петр Евдокимович.
Парусиновый портфель – бежевый портфель
В пьессе обыгрывается схожесть велосипедного звонка и телефонного. В современном варианте вполне можно представить детский пластмассовый велосипед,  воспроизводящий мелодию, напоминающую мелодию сотового телефона. Таким образом, Боря, сын Баркасова, страдает некоторым инфантилизмом.
Везде, где возможно используются стационарные телефоны с трубками. Подразумевается, что АОНы не установлены.

   ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

   КАРТИНА ПЕРВАЯ ДОМА

   Комната нового дома. Широкие окна. Современная мебель Радиола. Звучит негромкая музыка. Алексей Гаврилович Баркасов проходит через  комнату  с полотенцем в руках. Баркасову лет 37. Лицо  у  него  простое,  приятное, несколько утомленное.   Жена Баркасова Зоя Павловна стоит у окна Она красива, изящна. Несмотря на раннее утро, она тщательно одета и причесана  Молча,  с  некоторой грустью она смотрит на мужа. Тот, не оборачиваясь в ее сторону, уходит.

   В комнату торопливо входит мать Зои - Бабушка Алиса. Юрьевна Она  несет утренний завтрак Во всем облике бабушки - гордость, величие и остатки дворянской породы. На самокате въезжает 12-летний  сынок  Боря. Он звонит в звонок, наезжая то на бабушку, то на мать.
   Снова появляется Баркасов В момент его появления раздается телефонный звонок. Бабушка поспешно закрывает радиолу.   Музыкальная увертюра прерывается.

   Баркасов (по телефону). Да, это я - директор Баркасов... Что? Хорошо,я сейчас приеду... (Вешает трубку.)
   Зоя. Алеша, пока ты не поешь - я просто не пущу  тебя.  Ты  выглядишь плохо. Ешь стоя, на ходу... Сядь, пожалуйста!
   Баркасов (присаживаясь). Ну некогда мне, Зоюшка... (Достает из кармана рукопись, углубляется в чтение.)
   Бабушка (в пространство). Кто ест и читает, тот память зачитает...

   Телефонный звонок.

   Баркасов (торопливо подойдя к телефону). Да, я...  Что?  Ах,  это  вы опять! Послушайте, я же вам сказал, что наша организация не возьмет  этих кроликов... Кто их запланировал?..  Нет,  нет,  можете  не  приезжать...
(Раздраженно вешает трубку.)
   Зоя. Алеша, эти утренние часы  ты  бы  мог  оставить  для  себя,  для семьи...
   Баркасов. Ах, Зоя, я просил  тебя  не  касаться  служебных  вопросов!(Снова читает рукопись и делает пометки.)

Сын Боря, кружась на самокате,звонит. Баркасов поспешно подходит к телефону. Снимает трубку.

   Бабушка. Это не телефон звонил.
   Баркасов (в трубку). Але!
   Зоя. Алеша, это Боря звонил.
   Баркасов. Уберите ребенка!
   Боря. Ладно, папка, не буду больше звонить...
   Телефонный звонок. Это не я... Телефон!

   Баркасов (по телефону). Что? Боря Баркасов? Да, это мой  сын...  Что? Сейчас узнаю... (Закрыв трубку рукой.) Зоюшка, Боря в  каком  классе?  В третьем?
   Зоя (пожав плечами). В третьем.
   Боря. Я в третьем "А"... А что они там еще?
   Баркасов (в трубку). Он в третьем "А"... Да,  значит,  это  он...  На уроках?.. Но почему об этом вы мне говорите? Передаю трубку моей жене...
(Передавая трубку.) Зоюшка, она говорит, что Борька на уроках... кукарекает...
   Зоя (по телефону). Да, я... К директору школы?.. Хорошо, я зайду  сегодня.
   Баркасов (сыну). Ты что же это, маленький шалопай, на уроках  кукарекаешь? (Смеется.)
   Боря. Это я только на географии.
   Зоя. Ничего нет смешного. Мальчика могут из  школы  выгнать.  (Сыну.)Собирай книги. Уже половина девятого.
   Бабушка. Собирайся, Борюшка.
   Баркасов (по телефону). Петр Евдокимович?  Это  Баркасов  беспокоит вас. Статью написал. Через час подошлю вам... Есть, договорились... (Повесив трубку, снова углубляется в рукопись.)
   Зоя. Алеша...
   Баркасов. Что тебе, Зоюшка?
   Зоя. Я хотела с тобой поговорить. Но если ты занят...
   Баркасов. Ну, говори. Я статью проверю в машине.
   Зоя. Алеша... Ведь ты совсем забыл о нас... обо мне...
   Баркасов. Но ты сама понимаешь, что я сейчас...
   Зоя. Нет, твоей работе я не хотела бы мешать. Я понимаю - сейчас  этосамое главное. Но ведь за эти дни ты двух слов со мной не сказал.  Разве это правильно?
   Баркасов. Ах, Зоюшка, у меня такая уйма дел!
   Зоя. Ты приходишь домой поздно. Утром чуть свет уходишь. И  даже  эти короткие минуты, что ты с нами, у тебя постоянно заняты служебными делами, телефонными разговорами...
   Баркасов. Мне не хватает времени для всего, и поэтому я...
   Зоя. Не хватает времени для меня, для нас?
   Баркасов. Но что я могу поделать?! Ведь работа не ждет. И поэтому мне приходится даже дома... (Услышав за окном гудок машины, торопливо  надевает пальто.)
   Боря. Это шофер Василий Иваныч за папкой приехал.
   Зоя. Алеша, ты даже не договорил...
   Бабушка (шумно вздыхая). М-да... Дела-дела...
   Баркасов (жене). Что не договорил? О чем я? Ах, да... Мне, Зоюшка, не хватает времени, и поэтому приходится брать работу домой... Кстати,  где моя статья?
   Зоя. Ты в карман ее сунул.
   Баркасов. Ах, да... вот она...
   Зоя. Ты когда вернешься?
   Баркасов. Не знаю. Позвоню.
   Зоя. Застегнись. Простудишься. За окном снова продолжительный гудок.
   Баркасов (бормочет). Иду, иду, Василий Иваныч... (Уходит.)
   Бабушка. Ну, знаешь ли, это какой-то бесчувственный человек.
   Зоя. Мама, не надо...
   Бабушка. Он видит, что жена нервически настроена, так нет - пять  минут не мог ей уделить! Служба для него важней.
   Зоя. Мама, ну прошу тебя, не надо... Боре в школу пора. Собери его...
   Боря. Рано же ж...
   Бабушка. Не знаю... до перестройки  мой первый муж... Не твой отец, а мой первый муж... Он, наоборот, всегда манкировал  службой  ради  семьи. Бывало, сидит, сидит, смотрит на меня. Уже двенадцать часов пополудни, а он никуда не торопится. Или мы с ним в города играем, или просто беседуем. В другой раз я ему говорю: "Мой друг, ну пошел бы ты, право, на работу..."
   Зоя. Ах, мама, ну к чему ты об этом говоришь!
   Бабушка. А он тогда служил в  секретариате ЦК... Так нет, не идет. Что, говорит,  я  там  не  видел? Мне, говорит, дороже для души с тобой в города играть,  чем  протирать  свои брюки на каких-то совещаниях... Да и другой муж - твой отец, - он тоже... Правда, они оба любили меня.
   Зоя. Ты хочешь сказать, что Алеша не любит меня?
   Бабушка. В мое время, дитя мое, такое отношение не считалось любовью.Любящий муж стремился быть у семейного очага.
   Зоя. Мама, ты не понимаешь Алешу. Он - это другой мир, другая эпоха.
   Бабушка. Чем другой мир? Тем, что он в деревне родился?
   Зоя. Ах, при чем тут деревня? Алеша закончил два вуза. И он теперь...
   Бабушка. Вот об этом я и говорю, дитя мое! Он теперь человек  образованный. Его чувства по своей тонкости уже, вероятно, сравнялись с нашими чувствами, с моими, наконец. И поэтому мне странно видеть, что он  предпочитает свою дурацкую канцелярию, а не беседу с тобой.
   Зоя. Его чувства, быть может, выше, чем наши чувства. Но у него  другое понятие о работе, о служебном долге.
   Бабушка. А ты уверена, дочь моя, что вое эти служебные часы он проводит на работе?
   Зоя (испуганно). Что ты хочешь этим сказать?
   Бабушка. Нет, я не утверждаю.  Но  в  мое  время...  если  человек...где-то там... отсутствует... вечерами... значит,  у  него  непременно... какая-нибудь особа...
   Зоя. Мама, я запрещаю тебе так говорить об Алеше!
   Бабушка. Хорошо, молчу. Но согласись сама - странное поведение у  человека. Он не стремится к общению с тобой. Стало быть, у него есть  иные интересы. Я помню, мой первый муж...
   Зоя. Боря, собирайся в школу! И скажи учительнице, что я сегодня зайду к директору.
   Бабушка. Борюшка, пойдем.
   Боря. Рано же ж...

   Бабушка и Боря выходят из комнаты. Зоя Павловна смотрит в  окно.  Потом, подойдя к стене, стучит несколько раз рукой.

   Зоя. Ядов! Виктор Эдуардович!  (Перед  зеркалом  поспешно  поправляет прическу).

   Появляется сосед Виктор Эдуардович Ядов. Он драматург. Ему лет 45. Он взлохмачен, небрит. Одет небрежно, даже неряшливо. Но лицо у него  вдохновенное, умное. Говорит он патетически, почти восклицает. Но в  этом  - ирония, насмешка и даже отчасти шутовство.

   Ядов (театральным тоном). Какой счастливый случай, графиня,  заставил вас изменить своему слову? Ведь вы не хотели меня лицезреть!
   Зоя. Забудем нашу ссору.
   Ядов. Охотно! Но что случилось, ваше королевское величество?
   Зоя. Ну, не шутите, Виктор Эдуардович. Я хотела с вами поговорить. Вы умный. Вы мне посоветуете.
   Ядов. Мое ничтожное существование в ваших руках.
   Зоя. Прошу вас - говорите проще.
   Ядов. Извините, Зоя Павловна, я  немножко  брежу.  Пишу  историческую драму. В голове - туман истории, королевские дворцы, величественные  речи...
   Зоя. Я оторвала вас от работы? Простите.
   Ядов. Ничего. Иной раз полезно спуститься на землю с облаков. На земле - вы и моя испепеленная любовь к вам. Ради вас я готов положить голову на плаху.
   Зоя. Право, бросьте этот шутовской тон.
   Ядов. Это вовсе не шутовской тон, Зоя Павловна! Это всего  лишь  тон, несколько приподнятый над ординарной и тусклой землей и над  ее  унылыми шаблонами... Однако простите. Я слушаю вас. Речь несомненно снова пойдет о вашем супруге?
   Зоя. Да. Мой муж...
   Ядов. Ваш муж - Алексей Гаврилович  Баркасов,  имеющий  незаслуженное счастье находиться под одной кровлей с вами, - невнимателен к вам,  небрежен, равнодушен...
   Зоя. Это не совсем так. Я уверена, что он любит меня, но... Нет,  вам не понять его. У вас  шутовские  слова:  "сударыня...  плаха...  жертвую жизнь..." А тут подлинный факт - человек и в  самом  деле  может  отдать свою жизнь ради работы.
   Ядов. Допустим, сударыня.
   Зоя. Но только Алеша, по-моему, делает при этом ужасную  ошибку.  Его работа, мне кажется, не пострадает, если он поговорит со мной  или  займется с сыном - решит ему задачку, расскажет сказку. Ведь это был бы его отдых!
  Ядов. Несомненно, мадам! Наполеон сказал: "Отдых  -  это  не  бездеятельность, отдых - перемена впечатлений".
   Зоя. Его работа пойдет еще лучше, если он иногда отдохнет  от  нее  в обыденной семейной жизни.
   Ядов. Нет сомнения, сударыня! Кто не умеет разумно отдыхать,  тот  не умеет работать.
   Зоя. Алеша решительно не умеет отдыхать. Он все время только в  работе. Он целиком уходит в свои дела. И, кроме них, ничего не видит и ничего не замечает. Разве это правильно?
   Ядов. О, это чрезвычайно неправильно, сударыня! Скажу более: это  ведет к водевильным результатам.
   Зоя. Сегодня уже произошло нечто комическое  -  он,  оказывается,  незнал, в каком классе учится его сын. Ну что это такое?
   Ядов. Это? Мои современники, сударыня, на своем грубом  диалекте  довольно четко сформулировали это сумеречное состояние души: отрыв от жизни.
   Зоя. Правильно! Алеша оторвался от жизни. Он витает  в  облаках.  Вот поэтому я и хотела посоветоваться с вами... Но только прошу вас -  говорите со мной проще, без этих ваших постоянных афоризмов,  от  которых  у меня что-то путается в голове.
   Ядов. Извольте, сударыня. Говорите. Вы получите мой ответ -  простейший, как мычание.
   Зоя. Я хотела вас спросить - как исправить эту ошибку Алексея? Что  я должна сделать для того, чтобы он стал таким, как прежде?
   Ядов. Зоя Павловна, сначала надо выяснить причину возникновения  этой ошибки. При этом не следует закрывать глаза. Быть  может,  равнодушие  к вам сыграло роковую роль в его метаморфозе.
   Зоя. А в самом деле, может быть, он просто разлюбил меня?
   Ядов. Сударыня, это только мое минутное предположение, - быть  может, весьма неосторожное.
   Зоя (как бы про себя). Да, да, возможно, что он разлюбил меня. И  теперь ему скучно, неинтересно быть дома. Может быть, он хочет забыться  в работе. Ведь прежде было иначе...
   Ядов. Спокойней, сударыня...
   Зоя. Неужели это так? Неужели он...  (Посмотрев  в  зеркало.)  Виктор Эдуардович, скажите - я хорошенькая? Я еще могу нравиться мужчинам?
   Ядов (патетически). Вы?! Боже мой! Вы - ослепительны! Вы -  маленькая языческая богиня, на которую простые  смертные  не  могут  смотреть  без изумления... О, если б вы знали, сударыня, как безнадежно и  пламенно  я вас обожаю!
   Зоя. Что за тон?
   Ядов. На этот раз мой трагический тон совпадает с моими чувствами.  Я несчастен из-за вас... Входит Бабушка Алиса Юрьевна.
   Бабушка. Это кто несчастен? Вы, Виктор Эдуардович?
   Ядов. Я несчастен, Алиса Юрьевна.
   Бабушка. Ну, разве?.. Помню, я была совсем молоденькая.  И  вот  один лейтенант нахимовского военно-морскорго училища…  наш  хороший  знакомый..."Поцелуйте, говорит, меня - я несчастен из-за вас!"... А это в театре... и мы были с мужем... Я говорю: "Нет, я этого не сделаю". Он говорит:  "В таком случае поцелуйте меня как покойника"...  
Ядов. Надеюсь, вы исполнили эту робкую просьбу?
   Бабушка. Ну, был грандиозный скандал. Все сосчитали, что его  поцелуй был слишком длительным. Мой муж хотел послать ему вызов.  Но  я  сказала мужу: "Мой друг, что было, того уж не вернешь. Зачем же теперь  посылать ему вызов? Ведь он военный. Он привык стрелять. Он непременно  застрелит тебя, мой друг. Ну, хорошо ли это будет для меня и для тебя?"
   Зоя. Боря не опоздал?
   Бабушка. Минут на пять опоздал, не более... (Уходит.)
   Зоя. Но почему вы несчастны, Виктор Эдуардович? Из-за меня? Это  неправда. Вы же любите там кого-то.
   Ядов. Я люблю? Нет! Это меня любит одна женщина. Но я люблю вас, а не ее. И разница между реальностью и моей фантазией создает искусство.  Вот отчего я драматург.
   Зоя. Но вы же и раньше были драматургом, до меня.
   Ядов. Рок преследовал на всем пути моей жизни. И до вас  я  любил,  а меня - нет. О, это была волшебная женщина... Отчего вы  нахмурились?  Вы ревнуете? Это меня радует.
   Зоя. Ничуть не ревную. А потом это было в прошлом, до вашего  чувства ко мне.
   Ядов. Да, это было в далеком прошлом. Она, так же, как  и  вы,  грубо отказалась от меня. Но я сам был виноват в той неудаче. Я тогда  расставил сети слишком высоко - она летела ниже. Ее избранником оказался  пронырливый кооператор, торгующий видеокассетами... Теперь я буду умней! 
   Зоя. Что вы хотите этим сказать?
   Ядов. Я хочу этим сказать, что теперь мои  сети  расставлены  должным образом. Бойтесь меня.
   Зоя. Я говорю с вами о серьезных делах, о моей жизни. А вы... Хорошо, уходите. Мне не нужна ваша помощь.
   Ядов. Я шутил. Болтал всякий вздор. Простите... Дайте  мне  вашу  маленькую руку. Закройте мои глаза, чтобы я не смотрел  на  вас.  Иначе  я слепну и глупею... Вот теперь говорите.
   Зоя. Мне больше не о чем говорить. Я спросила  вас  -  как  исправить ошибку Алексея? Но если вы думаете, что он разлюбил меня, то...
   Ядов. Даже если это так - я верну вам прежнюю любовь вашего мужа!
   Зоя. Как?
   Ядов. В арсеналах жизни есть одно средство - древнее, как  мир:  ревность... Вы должны вызвать его ревность.
   Зоя. Ерунда. Вы не знаете его. Он тогда совсем уйдет от меня.
   Ядов. Сомневаюсь... В один прекрасный день он войдет в эту комнату  и увидит вас в объятиях другого. Он пойдет на все, чтобы вернуть  вас.  Не спорьте, я знаю все извилины мужского ума - ума собственника.
   Зоя. Значит, по-вашему, я должна...
   Ядов. Вы должны встречаться с  каким-нибудь  человеком,  допустим  со мной. И мы с вами разыграем этот маленький фарс, цель которого – вызвать его ревность.
   Зоя. Нет, я не хочу участвовать в этом фарсе.
   Ядов. Жаль. Я уверен, что мы вернули бы ту  любовь,  которая  затерялась, быть может, всего лишь в дебрях офисных помещений.
   Зоя. А если эта любовь не затерялась в офисах? Если Алеша полюбил другую?
   Ядов. Другую? У вас есть какие-нибудь факты?
   Зоя. Нет, но он...
   Ядов. Вам кажется, что он утешается на стороне?
   Зоя (в смятении). Я вам этого не сказала... Боже мой! А что, если это и в самом деле так? Ведь могла же мама подумать, что он... у него...
   Ядов. О, так подумала ваша мама - столь искушенная в житейских делах?
   Зоя. Нет, ей просто показалось, что Алеша...
   Ядов. Минуточку! Допустим,  что  ваш  Алексей  Гаврилович  прикрывает работой свои какие-нибудь личные дела. Спокойно! Это только  предположение... Как же нам тогда поступить? Совершенно одинаково, как и в  первом случае. Ревность! И тогда он снова вернется к вам.
   Зоя. То есть, по-вашему, я должна...
   Ядов. Не вы должны, а я должен. Или вернее: он должен увидеть  вас  в моих объятиях.
   Зоя. Почему же в ваших?
   Ядов. А кого же вы найдете на такую фальшивую игру?  Ведь  это  будет только игра. Инсценировка... Ну? Вы согласны?
   Зоя. Нет. Уйдите...
   Ядов. Жаль. Было бы забавно разыграть этот фарс... Все-таки не  отказывайтесь категорически. Не так уж трудно вам будет  привыкнуть  к  этой игре. Ведь это же не всерьез. (Обнимает ее.)
   Зоя. Нет, нет. Прошу вас...

Входит Бабушка Алиса Юрьевна. Увидев свою дочь в объятиях Ядова, старуха хочет ретироваться.

   Бабушка (улыбаясь). Пардон...
   Зоя. Мама, войди. Это была шутка...
   Бабушка. Шутка?
   Зоя. Нет, верно, это была только шутка.
   Ядов (бабушке). Прошу, извините меня, сударыня, за эту шутку.
   Бабушка. Однажды, когда моя мать - стало быть, твоя Бабушка - вошла в комнату и увидела точно такую же картину, я, Зоюшка, не пыталась рассказывать ей сказки.
   Зоя. Но право же, мама!
   Ядов. Зоя Павловна, имею честь откланяться. Я полностью к вашим услугам... (Бабушке.) Мейн гроссмуттер... (Театрально поклонившись, уходит.)
   Бабушка (вслед). Заходите почаще, Виктор Эдуардович.
   Зоя. Мама, а что если ты права?
   Бабушка. Я всегда права, дитя мое. И поэтому не советую тебе  прикрываться сказками.
   Зоя. Нет, я о другом! Я говорю: что, если Алеша и в самом деле разлюбил меня. А теперь не верен мне?
   Бабушка. И поэтому ты хочешь немного развлечься?  Ну  что  ж  -  правильно. Значительно легче перенести горечь утраты. Тем более что  Виктор Эдуардович вполне, по-моему, соответствует выбору...
   Зоя. Ах, он - совсем иное дело! Ты не поймешь.
   Бабушка. Я не пойму? Я, которая... Ну, бог с тобой... А что  касается твоего мужа, то я не хотела тебя заранее огорчать, но  я  давно  была  в этом уверена.
   Зоя. В чем уверена? В том, что Алеша проводит время где-то там...  на стороне?
   Бабушка. Ну конечно же, дочь моя.
   Зоя. Нет, этого не может быть! Алеша чистый и светлый человек. Он  не способен на такой низкий обман. Не способен так подло врать да еще прикрываться работой. Алексей - коммунист в высоком значении этого слова...

   Бабушка. Ах, доченька, в этом отношении все они одинаковы - и  либералы, и эти, как их... ну... демократы. Все они одним миром мазаны.
   Зоя. Мама, ты помнишь только прошлый мир, прежних людей. И ты не  понимаешь Алешу. Не понимаешь, что значит для него труд,  стремление  принести пользу своей стране... Нет, я с ума сошла - подумать, что  Алексей обманывает меня... (Уходит.)
   Бабушка (вслед). Ты плохо знаешь мужчин, дочь моя...  (Задумчиво.)  Я никогда не проливала напрасных слез. Так пусть же и она... Но тут я, кажется, должна помочь моей глупой дочке.

   КАРТИНА ВТОРАЯ НА РАБОТЕ

   Контора. Стеклянная перегородка разделяет сцену. Направо – кабинет директора Налево - офис .   В кабинете идет совещание Клубы табачного дыма, как дым пожара,  окутывают сидящих за столом.   Рядом с директором Баркасовым - его заместитель Иван Силыч Тятин.  Он в меру толстоват. Его цветущее здоровье придает ему сияющий вид.   В канцелярии служащие усердно работают, склонив головы над  бумагами. Молоденькая и бойкая машинистка Настя Тройкина энергично бьет по  машинке. Сотрудница Софочка Крутецкая внимательно листает канцелярскую книгу. Делопроизводитель Антон Духоявленский величественно восседает за конторкой Он - в толстовке Лицо у него благостно. По временам он медленно стучит по клавиатуре.

   И только сотрудник Володя Слоняев не находит себе покоя. Он вертится, шумно вздыхает и поглядывает на секретаршу Настеньку, стараясь  привлечь ее взгляд.

   Баркасов. В январе текущего две тысячи девятого года мы уже имели сто два процента инвестиций. Год назад мы были бы довольны  достигнутым. Но теперь внешняя обстановка такова, что мы не  можем  почить  на лаврах. И поэтому шаг за шагом движемся вперед... В феврале мы имели сто четыре процента инвестиций, в марте - сто шесть и, наконец, в  апреле  -  сто десять. Эти показатели дают нам великую надежду на дальнейший успех.
   Тятин. Правильно!
   Баркасов. Кто желает высказаться по этому вопросу?
   Тятин. Дозвольте мне.
   Баркасов. Слово имеет мой заместитель Иван Силыч Тятин.

 Тятин неторопливо встает из-за стола, откашливается, выпивает  стакан воды и, достав из кармана гребеночку, тщательно  приглаживает  прическу. После чего, снова выпив стакан воды, принимает позу оратора.

   Тятин (официальным тоном). Товарищи! Я взял слово для того,  чтобы... (Бытовым голосом.) Алексей Гаврилыч, только сними, понимаешь, трубочку с телефона. Не люблю, когда телефонные звонки мою речь  перебивают.  Теряю мысли... (Снова официально.) Товарищи! Я взял, понимаете ли,  слово  для того, чтобы подвести итоги нашей полугодовой работе... Товарищи! Что  мы видим в данном отрезке времени? В данном отрезке времени  мы,  так  сказать, наглядно или, проще сказать, воочию видим достаточно, в  сущности, яркие показатели. Показатели, которые с полной очевидностью сигнализируют нам, иными словами, дают нам знать, поясняют нам - каковы сами по себе эти показатели как таковые. И как таковые они сами по себе  указывают нам, каковы результаты нашей полугодовой работы. И мы,  учитывая  данные показатели...
   Баркасов (перебивает). Иван Силыч, да говори ты нормальным человеческим языком!
   Тятин. А я как же говорю?
   Баркасов. А ты какую-то потустороннюю речь загибаешь.  Говори  проще, без ораторского нажима.
   Тятин (расстроившись). Нет, Алексей Гаврилыч, без ораторского  нажима у меня не выйдет. Ведь если говорить проще, так и  говорить,  понимаешь, не о чем. Сто десять процентов плана. Что же я могу добавить к этой цифре, которая и без того поясняет картину? (Оживившись.) Сто  десять  процентов, друзья мои! А?! Ведь это же душа поет!
   Баркасов. Закончил?
   Тятин. Вообще-то я хотел еще немного сказать, но если ты  против  речей, то я, понимаешь, вынужден на этом закончить... Хотя нет,  погоди... (Официально.) Товарищи! А являются ли данные показатели как таковые  показательными для данного отрезка времени? Не есть ли эти показатели  малопоказательны сами по себе?..
   Баркасов (укоризненно). Иван Силыч...
   Тятин. Сам не пойму, что со мной делается, когда речь  произношу.  Не те слова идут...
   Баркасов. А ты поясни речь своими словами. О чем ты  нам  хотел  сказать?
   Тятин. Да я, понимаешь, хотел сказать, что за этими цифрами  -  труд. Люди как черти работали.
   Баркасов. Иван Силыч правильно указал, что за этими высокими  показателями - большая работа. И тут, в первую очередь, следует  отметить  его самого, его самоотверженный труд...
   Тятин. Ну, меня-то зачем? Я в норме работал, не пересиливал себя.
   Баркасов. Конечно, мы здесь собрались не  для  того,  чтобы  говорить комплименты, но подчеркнуть следует - люди дают нам уверенность, что  мы еще крепче возьмемся за дело.
   Тятин. Правильно!
   Баркасов. Прошу взглянуть на эту диаграмму... (Разворачивает  рулон.) Тут мы ясней представим себе план нашего дальнейшего движения...  
   Тятин (помогая разворачивать рулон). Эх, помещение тесновато для  такой диаграммы.
   Баркасов. Пройдемте в конференц-зал... Участники совещания удаляются.

В офисе - телефонный звонок. Менеджер Духоявленский снимает трубку.

   Духоявленский (по телефону.) Слушаю вас...  (Небрежно.)  Баркасов  на совещании... Не знаю. Позвоните попозже.
   Настя (Слоняеву). Ай, Володя, ну что вы на меня так смотрите. Как баран на луну.
   Слоняев. Баран смотрит на луну без особого удовольствия,  чего  никак нельзя сказать про меня...
   Настя. Отвяжитесь. Не мешайте мне работать.
   Духоявленский. Попрошу без частных  разговоров.  (Сотруднице  Софочке Крутецкой.) Госпожа Крутецкая, справка готова?
   Софочка. Заканчиваю, Антон Антоныч. В офис входит Посетитель  в кожаной куртке. Он толстоват, с одышкой Платком вытирает запотевшее лицо.
   Посетитель (Слоняеву). Директор еще не выходил?
   Слоняев. Он на совещании.
   Посетитель. Пожалуй, я подожду его. А то ведь  кролики  у  меня  дохнут...
   Слоняев (улыбаясь). Ах, дохнут они у вас?
   Посетитель. Околевают без еды. До тридцатого числа я  получил  на  их кормежку. А с первого числа все кролики должны быть на довольствии в тех учреждениях, какие у нас запланированы.
   Слоняев (посмеиваясь). Нынче уже пятое число.
   Посетитель. Вот я и говорю: положение критическое с  теми  кроликами, которых я еще не успел распределить по офисам.
   Духоявленский (сняв трубку с телефона, который звонит). Слушаю вас...(Медовым голосом.) Ах, это вы, Петр Евдокимович. Там, вероятно, трубочка снята... Сию минуту, Петр Евдокимович.  Сейчас  я  лично  схожу  за ним... (Бережно кладет трубку на стол.)
   Посетитель. Что, директор сюда придет? Не отвечая посетителю,  менеджер торопливо и почти рысцой выходит  из  помещения  Посетитель приводит в порядок свой туалет.
   Слоняев (секретарше). Так и не позовете меня к себе,  уважаемая  Настенька?
   Настя. Я, кажется, сказала вам - нет.
   Слоняев. А то сегодня суббота. Завтра - выходной. Пошли  бы  в  боулинг. Погуляли бы. А?
   Настя. Нет, нет, Володя.
   Слоняев. А вот я когда-нибудь возьму и нарочно войду к вам без  приглашения. Не выгоните же.
   Настя. Ей-богу, выгоню. Лучше  не  приходите... (Сердито.) Ай, не мешайте мне, Володя! У меня же срочная работа...  (Отворачивается от собеседника.)
   Слоняев (достав из кармана какую-то игрушку).  Минуточку,  Настенька. Хотел показать вам  последнюю  заграничную  новинку... 
   Настя  (с  любопытством). Ой, что это?
   Слоняев. Танцующая свинка. И при этом она хрюкает.
   Настя  (присаживается рядом). Ах, и хрюкает она?
   Слоняев. И тихонько хрюкает, если потянуть за хвостик. А тут на спинке у нее - зеркальце и карандаш для губ.
   Настя. Ой, какая прелесть!
   Слоняев. Сильней тяните за хвостик - тогда она хрюкнет.

В  офис входит Баркасов. Вслед за ним Тятин и менеджер. Посетитель  торопливо подходит к директору.

   Посетитель. Господин Баркасов, ну как же насчет кроликов?
   Баркасов. Ай, слушайте, меня к телефону...
   Посетитель. Нет, вы только мельком взгляните на эту бумагу, из  которой видно, что кролики запланированы для вашего учреждения.
   Баркасов. Кто их запланировал? (На ходу просматривает бумагу)
   Тятин (негромко Слоняеву). Да это вы что? (Взяв со стола  свинку.)  В игрушки играете вместо работы?
   Слоняев. Иван Силыч, отдайте мою свинку.
   Тятин. Нет, прежде директору расскажу, чем вы заняты в  такое  напряженное время...
   Слоняев (просительно). Иван Силыч….
   Баркасов (посетителю). Потом, потом я посмотрю эту бумагу. (По  телефону.) Слушаю вас, Петр Евдокимович... Да, но для интервью в новостях мне надо подготовиться... Значит, мне позвонят из Останкино?..  Да, договорились, Петр Евдокимович.
   Посетитель (снова порываясь к директору). Господин Баркасов...
   Духоявленский (отстраняя посетителя). Алексей  Гаврилыч,  подпишите наш ответ на запрос министерства.
   Баркасов (читая). Нет, не так! Эти фразы лишние. Исправьте.
   Тятин (делопроизводителю). А справка готова?
   Баркасов. Ах, да, где же справка?
   Софочка (торопливо подкрасив губы). Справочка готова, Алексей  Гаврилович. Вот она...
   Посетитель. Господин Баркасов...
   Баркасов (читая справку на ходу). Извините. Потом. У меня сейчас  совещание.
   Посетитель. А главное, товарищ Баркасов, все другие офисы охотно берут кроликов. И только вы почему-то...

   Баркасов, Тятин и Посетитель уходят.
перепешите ответ на министерский запрос
   Духоявленский (машинистке). Госпожа Тройкина, перепешите ответ на министерский запрос... (Прохаживаясь по канцелярии). Да, друзья мои, неорганизованно работает наш директор...
   Софочка (горячо). Это неправда! Баркасов у нас один  за  всех работает!
   Духоявленский. Но это и есть крупнейший минус для руководителя предприятия.
   Слоняев (засмеявшись). Он во все дела нос сует.
   Духоявленский. Причина такой несостоятельности  директора  более  чем ясна. Он не сумел подобрать себе настоящего заместителя. Тятин не оправдывает своего высокого назначения.  Настя  (горячо).  Иван  Силыч  Тятин очень хороший человек!
   Духоявленский. Это не качество для ответственного работника... (Расправив грудь.) Заместитель директора должен быть таким человеком, который каждую минуту может принять то или иное самостоятельное решение.
   Слоняев. Был слух, Антон Антоныч, что вас хотели назначить заместителем Баркасова.
   Духоявленский. Слух! Мне Петр Евдокимович лично сказал об  этом.  Но Баркасов и некоторые акционеры из бывших депутатов заартачились...
  Слоняев. Телефончик звонит, Антон Антоныч.
   Духоявленский (в трубку). Слушаю... Баркасова? Сейчас. (Софочке.) Госпожа Крутецкая, попросите директора. Из Останкино ему звонят.
   Софочка (перестав шептаться с машинисткой). Иду... (Поправив прическу и подкрасив губы, уходит.)
   Духоявленский (Слоняеву). Вот вы говорите...
   Тятин. Да разве он на своем месте работает? У него нет масштаба,  нет горизонта. Он недальновидный человек для такой высокой должности.
   Слоняев (угодливо). Его при гараже надо держать.
   Духоявленский. Вот именно. Он каждую минуту может директора  чем-либо подвести. И так подведет, что их обоих к черту турнут.

   Входит Баркасов и вслед за ним - посетители Софочка Крутецкая.

   Посетитель. Господин Баркасов... Минуточку...
   Баркасов. Слушайте, меня к телефону...
   Посетитель (Слоняеву). Дожал, кажется, его. Дрогнул.
   Баркасов (в трубку). Слушаю...  Понимаю...  Завтра  в  двадцать  один час?..  Да. Договорились... (Вешает трубку.)
   Посетитель. Господин Баркасов, вы только взгляните на эти  бумаги,  из которых видно, что все мои кролики...
   Духоявленский (заслоняя посетителя). Алексей Гаврилыч, вот  ответ на министерский запрос. Мы распечатали. Подпишите.
   Посетитель. Господин Баркасов...
   Баркасов (просматривая ответ). Я же вам  сказал,  что  эти  фразы лишние. Вы что, хотите меня подвести? Исправьте.
   Духоявленский. Виноват. Недоглядел. Секретарша перепутала.
   Посетитель. Господин Баркасов, вот эти бумаги...
   Баркасов. Завтра, завтра зайдите. Я сейчас занят.
   Посетитель. Нет, до завтра я никак  не  могу,  Господин  Баркасов.  До завтра они не выдержат.
   Баркасов (проведя рукой по глазам). Кто? Что не задержит?
   Посетитель (идя к выходу вслед за  директором),  До  завтра,  господин Баркасов, они все могут окочуриться.
   Духоявленский. Госпожа Тройкина, еще раз исправьте ответ на министерский запрос.

   Баркасов и вслед за ним Тятин входит в кабинет. Посетитель останавливается в дверях. Баркасов, схватившись  рукой  за сердце, беспомощно опускается в кресло.

   Тятин. Что с тобой? Тебе худо?
   Баркасов. Сердце что-то...
   Тятин. Доктора, Доктора... Ему худо...
   Посетитель. Неотложку?
   Баркасов. Пустяки... Сердце немного... Не надо врача...
   Тятин. Ну нет, как же без врача... (Посетителю.) Попросите сюда  Доктора. Он там, в солярии... Вторая дверь направо... (Посетитель уходит.)
   Баркасов. Да уверяю тебя, все прошло.
   Посетитель (снова появляясь). Сейчас врач придет... Ну  как,  господин Баркасов, легче вам? Уже можете на мою бумагу взглянуть, из которой  вам сразу станет ясно, что кролики за вами запланированы? Входит врач в  белом халате. Тятин закрывает дверь кабинета, вытеснив посетителя в  коридор.
   Баркасов. Извините, Доктор, мы зря потревожили вас...
   Тятин. Нет уж, Доктор, проверьте больного. Сердце у него что-то. Чуть не упал.
   Доктор. Дайте вашу руку...  Сейчас...  Так...  Ничего...  Пульс  нормальный... Небольшие перебои... Ничего особенного...
   Тятин. Вон бледный какой...
   Доктор. Нервное переутомление. В отпуск надо идти.
   Баркасов. Нет, в отпуск я сейчас...
   Тятин. В отпуск он сейчас категорически не может.
  Доктор. Тогда вот что я вам скажу...
   Тятин. Алексей Гаврилыч, прислушайся к голосу науки. А я  уж  запишу ,что Доктор скажет.
   Баркасов. Только, Доктор, в пределах моих возможностей.
   Доктор. Потребую самое малое - выслушать  краткую  лекцию  об охране труда.
   Баркасов (сухо). Ну уж это в другой раз, Доктор.
   Доктор. Все-таки в двух словах скажу. Ведь разумное отношение к своей работе - это,  кардинальный вопрос нашего времени, это  основа производительности труда.
   Тятин (жмурясь). В условиях экономического кризиса мы все должны ...
   Доктор. Не возражаю. Но и при кризисах следует разумно  относиться к своему телу. Человек способен удивительно много  работать.  Отдых  его может быть весьма кратким. Но этот отдых должен быть правильным, ритмичным...
   Тятин. Не знаю, если я переутомился - сразу на диван и, как  говорится, немного храповицкого.
   Доктор. Но это не всегда достигает цели. При значительном нервном переутомлении мозг продолжает работу, и полного отдыха не получится.
   Баркасов. А как же в таком случае поступить?
   Доктор. В этом случае нужно резко переключить свое внимание. Ну,  допустим, в театр сходить.
   Тятин. Не знаю. Не думаю...
   Доктор. А вот медицина за вас думает. Впрочем, я  случайно  назвал  - театр. Это может быть все - понянчили ребенка, съездили в Турцию, почитали занимательную книгу. Все, что по-настоящему займет ваше внимание, -  это и будет вашим отдыхом.
   Баркасов. Это верно. Помню, я готовился к гос  экзаменам. По двадцать часов в сутки занимался. А в перерывах на велосипеде к реке, купался либо играл в волейбол. И возвращался к книгам без тени утомления.
   Доктор. Вот вы правильно поняли мои слова. И теперь  я  со  спокойной совестью покидаю вас... Что опять за сердце беретесь? Сердце у вас  здоровое. Забудьте о нем, не думайте.
   Баркасов. Да оно бьется - как его забыть?
   Доктор. Вот я и говорю: сходите в кино, в театр. И тогда ваше  излишнее внимание к сердцу переключается на иные интересы... Желаю здравствовать... (Направляется к выходу.)
   Тятин (негромко). Доктор, простите, а куда ему лучше сходить? В  оперетту, чтоб было посмешней? Или в драму?
   Доктор. Да и то и другое хорошо.
   Тятин. И что ему - одному пойти или, например, в компании?
   Доктор. Нет, одному-то, конечно, нехорошо. Допустим, неважная  пьеска - вот и не отвлекся. И поговорить не с кем. Лично я про  себя  скажу.  У нас в поликлинике. Сотрудница. Любительница театров. Берет она меня  под руку и ведет. Шутим, острим с ней. И прямо скажу: душой  отдыхаю...  Ну, еще раз желаю здравствовать. (Уходит.)
   Тятин. Доктор-то нам попался какой-то особенный.
   Баркасов. Нет, он вещи говорил разумные.
   Тятин. Где же разумные? Сходите, говорит, в театр с  одной  сотрудницей. При чем тут сотрудница, если человек, как говорится, с катушек  падает.   Баркасов. Это он к примеру сказал.
   Тятин. Отвлекитесь, говорит, переключитесь!..  Да  ты  что  опять  за сердце берешься? Перебои?
   Баркасов (просматривая бумаги). Немножко. Пустяки.
   Тятин. А все-таки, Алексей Гаврилыч, ты  выполни  предписание  науки. Сходи, понимаешь, в театр. Может, и верно на пользу пойдет. Сейчас  тебе болеть - зарез для всего учреждения.
   Баркасов. Да нет у меня времени для театров.
   Тятин. Нет уж, сделай милость, не отказывайся.  Конечно,  медицина  - дело темное, но черт его знает, может, и в самом деле эта процедура тебе поможет. А?
   Баркасов. Вряд ли пойду... Иван Силыч, попроси сюда  менеджера. Боюсь, что он опять этот министерский запрос  не так сочинит... (Углубляется  в работу.)

   Тятин входит в канцелярию. За ним Посетитель.

   Посетитель. Ну как, лучше директору? Можно к нему?
   Тятин. Нет, еще нельзя. (Делопроизводителю.) Антон Антоныч,  директор просит запрос на подпись.
   Посетитель. Тогда я, пожалуй, схожу еще в одно место, где у меня не взяли кроликов. А через часок я снова к вам. (Уходит.)
   Духоявленский. Госпожа Крутецкая, отнесите эту бумагу директору. А то он меня что-то не переваривает.
   Софочка (подкрасив губы). Сейчас... (Идет к выходу.)
   Тятин (негромко). Софья Васильевна, дельце у меня к вам... Вот  какая вредная история случилась. Доктор, понимаете, посоветовал нашему Алексею Гавриловичу в театрах бывать. Так уж вы иной раз не откажите разделить с ним это грустное путешествие...
   Софочка. Да, но почему вы мне говорите об этом?
   Тятин. Зная вашу симпатию к нему, я...
   Софочка. Моя симпатия к нему - в высшем смысле! Но я вовсе не собираюсь устраивать какие-нибудь там...
   Тятин. Зная ваш высокий моральный облик, я и обращаюсь к вам...
   Софочка. Но мое или ваше желание - недостаточно! Тут надо, чтобы  сам товарищ Баркасов...
   Тятин. Так вы же знаете, какой он. Ежели его не  подтолкнуть  на  эту врачебную процедуру, то он сам и не подумает об этом.  Он  забывает  просебя.
   Софочка. Право, не знаю. Хорошо. Попробую.
   Тятин. Попробуйте, голубушка. А то в эти ответственные дни ему  никак нельзя болеть... Сейчас я в оперетку позвоню, чтобы они два билетика  на сегодня прислали...

Оба выходят из офиса. Софочка Крутецкая  входит в кабинет директора.

   Софочка (подавая бумагу). Как вы себя чувствуете?
   Баркасов. Спасибо. Сейчас лучше.
   Софочка. Алексей Гаврилович, говорят, что вам  Доктор  посоветовал  в театрах бывать?
   Баркасов. Да, представьте себе - велел ходить  по  театрам...  (Читая министерский запрос.) Вот теперь правильно.
   Софочка. Как раз я собиралась в театр... и если вы... то я буду очень рада... с вами пойти...
   Баркасов. Благодарю вас, Софья Васильевна. Какнибудь непременно  пойдем... Вот я подписал министерский запрос...
   Софочка. Но я как раз сегодня собиралась...
   Баркасов. Нет, сегодня я никак не могу. (Схватившись рукой  за  сердце.) А верно, может, нам сегодня пойти? (Еще раз приложив руку  к  сердцу.) Да, пожалуй, надо сегодня пойти... Благодарю вас,  Софья  Васильевна...
   Софочка. Тогда я сейчас... Только узнаю... (Убегает.)
   Духоявленский. Слоняев, если вы исправили расчеты, то отнесите директору. Пусть он сам проверит.
   Слоняев. Иду-с... (Собирает бумаги в папку.)
   Софочка (войдя в офис, склоняется  к  секретарше.)  Ты  знаешь, Настенька, Баркасов пригласил меня в театр.
   Настя. Ну?  Не  может  быть! Как странно! Он всегда на меня смотрел. А тут вдруг...
   Софочка. Тем не менее он меня пригласил в театр на сегодня...

 Делопроизводитель прислушивается к разговору.  Сотрудницы  умолкают,  Слоняев входит в кабинет директора.

   Баркасов. Исправили расчеты?
   Слоняев. Исправил, товарищ директор.
   Баркасов. Потом проверю. Ступайте...  Погодите,  я  хотел  вас  спросить... Ну, как вы вообще живете?
   Слоняев (сумрачно). Алексей  Гаврилыч, я исправил ошибку и впредь буду внимателен. Что касается "танцующей свинки", то...
   Баркасов. К-какой свинки?.. (Проведя рукой по глазам.) Да, что-то мне опять нездоровится. Какой-то туман в голове... Вот поэтому я и хотел поговорить с вами... Как вы проводите время?
   Слоняев. Если вы думаете, что я... то это злостная клевета... Я почти не пью...
   Баркасов. Ах, я не об этом! Я спрашиваю: как вы развлекаетесь? В  чем состоит ваш отдых?
   Слоняев. Культурные развлечения, Алексей  Гаврилыч. Книги. Разнообразное чтение.
   Баркасов (смеясь). Врете ведь! Но я спрашиваю вас  не  как  директор.
Просто мне интересно узнать, как сейчас отдыхают люди...
   Слоняев. Благодарю вас за доверие, Алексей  Гаврилыч.
   Баркасов. Что у вас на сегодня задумано? Расскажите.
   Слоняев. Ну, приду домой. Покушаю, конечно. А  вечером,  может  быть, зайду к одной знакомой. Чтонибудь принесу ей...
   Баркасов. То есть что принесете?
   Слоняев. Ну, пирожные, тортик. Или цветы...

   В кабинет входит Тятин. Взяв папку с бумагами, собирается уйти. Однако, услышав последние фразы, задерживается в дверях.

   Тятин.  Прислушайся к жизни, Алексей Гаврилыч. Я сам, понимаешь, когда ходил в женихах, непременно с коробочкой конфет являлся. Без  этого  меня  хмуро  встречали. (Уходит.)

   Слоняев (вдохновенно). Вот я и говорю вам, Алексей  Гаврилыч: без этого прямо хоть не являйся! Женщины, Алексей Гаврилыч, любят знаки  внимания. Иная сама недурно зарабатывает, а принесешь ей пару цветочков  -  и на! приходит в полный восторг. И уж тут, как говорится...
   Баркасов. Гм... Ну, спасибо. Ступайте...

   Слоняев возвращается в канцелярию.

   Софочка (шепотом). Настя, а что мне мужу сказать?
   Настя. М-да, твой Юрий всегда жутко переживает, если у  тебя  что-нибудь такое...
   Софочка. Юрий прямо с ума сойдет, если вдруг Баркасов за мной зайдет!
   Настя. А ты не говори ему, что с Баркасовым в театр идешь. Скажи, что идешь со мной.
   Софочка. А как же Баркасов?
   Настя. Нет, ты не понимаешь. Ты приходи ко мне.
   Баркасов зайдет за тобой тоже ко мне. И ты преотлично пойдешь с ним в театр.
   Софочка. А верно, я ему твой адрес дам...
   Настя. Ясно. Мой адрес напиши ему на записке.

   Духоявленский прислушивается к разговору. Софочка направляется в  кабинет директора.

   Софочка (положив записку на стол). Вот я тут написала...
   Баркасов. То есть что написали? (Смущенно.) Ах, это!  Благодарю  вас, Софья Васильевна.
   Софочка убегает. В кабинет директора входит Тятин с большой  коробкой конфет.
   Тятин. Ну вот, браток, снаряжу тебя сейчас в путьдорогу... Эта коробка конфет "Жар-птица" осталась у нас, понимаешь,  еще  со  дня  восьмого марта. Правда, коробка немного почата, но не слишком заметно... Вот я ее в твой портфель положу...
   Баркасов. Ах, не надо мне этого.
   Тятин. То есть как это не надо? Обязательно надо...
   Тятин укладывает коробку конфет в портфель Баркасова.  Затем,  усмехнувшись, вытаскивает из кармана "танцующую свинку", отобранную у Слоняева. И, оглянувшись на работающего Баркасова, запихивает ее в портфель.
   Баркасов. Нет, Иван Силыч, неохота мне идти в театр.
   Тятин. А ты перебори свое нежелание.
   Баркасов. Да уж тогда лучше я в театр с женой пойду.
   Тятин (всплеснув руками). Ох, черт! Я же совсем позабыл, что  у  тебя жена. Вот не познакомил меня с ней, а у меня из головы вон... Фу ты, что получилось! Сейчас я Софе Крутецкой скажу, чтобы она с  тобой  не  ходила...
   Баркасов. Верно, Иван Силыч, скажи ей, что я сегодня... Да  нет,  неловко ее обижать... (Схватившись рукой за сердце.) А  впрочем,  пожалуй, схожу... Отвлекусь, рассеюсь...
   Тятин. Вот и пошел бы с супругой... Ох, этот врач...
   Баркасов. Ладно, не брюзжи... Вот часок поработаю и...
   Тятин. Э-э, нет, езжай-ка ты домой. Пусть у тебя будет сегодня  полнейший отдых... Домой, домой, Алексей Гаврилыч... А я тебя маленько  провожу. Освежусь на воздухе А то сегодня я тоже как в тумане.

Одевшись,  обауходят.
 Духоявленский набирает номер телефона.

   Духоявленский (в трубку). Это квартира товарища Господина Крутецкого?  А  что, его самого нет?.. С кем имею честь?.. Его мамаша?.. Передайте  Крутецкому, что его жена встречается с директором Баркасовым на  квартире  секретарши Тройкиной... Если он пожелает проверить, пусть зайдет туда в  девятнадцать ноль-ноль... Это неважно - кто. Говорит человек, который  заинтересован в повышении морального  облика  россиян...  (Вешает трубку.)

   В канцелярию входит Посетитель.

   Посетитель. А где же господин Баркасов?
   Духоявленский. Домой ушел. Завтра зайдите.
   Посетитель. Так ведь завтра же воскресенье!  А  до  понедельника  мои кролики категорически... Ой, что же мне делать? Придется к Баркасову домой ползти. Пусть он мне в виде аванса выдаст хотя бы пятсот  рублей. (Идет к выходу.)
   Духоявленский. Стойте. Подойдите сюда ближе... Вот что я вам скажу...
Но только пусть это между нами...
   Посетитель. Извольте. Мое дело маленькое.
   Духоявленский. Баркасова сегодня дома не будет. Он по субботам  заходит, ну... к одной особе...
   Посетитель (ухмыляясь). Понимаю, я сам иной раз...
   Духоявленский. Вот вы и зайдите туда. Лесная четыре, квартира Тройкиной.
   Посетитель. Так он же выгонит меня оттуда!
   Духоявленский. Напротив. Люди в такие часы добреют, настроены  благодушно...
   Посетитель. Это верно. Я сам однажды нищему рубль дал - шел с  одной интересной особой. Психологический момент...
   Духоявленский. Вот и зайдите туда в девятнадцать ноль-ноль...
   Посетитель. От души благодарю. Зайду. Попрошу сотняжку. А то мои кролики до понедельника не выдержат испытания... (Поспешно уходит.)

 

   ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

   КАРТИНА ПЕРВАЯ СНОВА В СЕМЬЕ

   Декорация первой картины   На диване жена Баркасова Зоя Павловна. В ее руках книга. Перед  диваном - Виктор Эдуардович   Ядов. Он в пальто, в руках сверток бумаг и кепка.

   Ядов (театрально). Повторите эти слова, что вы мне  сказали.  Я  хочу вторично выпить яд из ваших милых рук.
   Зоя (менее театрально). Извольте, синьор. Я никогда вас не полюблю. И никогда вашей женой не буду.
   Ядов. Прощайте. Иду в ночь...
   Зоя. Погодите. Я не могу отпустить вас в таком состоянии. Вы расстроены...
   Ядов. Расстроен? Это слишком незначительное слово для моего душевного состояния. Не расстроен, мадам, а - перестала играть музыка, под которую плясала моя жизнь! Иду в небытие...
   Зоя. Виктор Эдуардович...
   Ядов. Я пошутил, сударыня. Я иду к моей маленькой машинистке Насте  - она сегодня будет переписывать первый акт моей исторической драмы. Я буду нищий, если через месяц не сдам  мою  работу.  Театр  не  соглашается ждать.
   Зоя. Мне решительно все равно, куда вы  идете...  Вы  знаете,  Виктор Эдуардович, после наших разговоров я всегда невольно вспоминаю моего мужа...
   Ядов. Мило!
   Зоя. Как с ним легко, просто. У него нет  игры  ни  в  словах,  ни  в чувствах... Кстати, наше дикое предположение, что он... ну, о чем мы говорили утром... это чепуха. Если он любит, так любит, а  нет  -  так  он скажет об этом.
   Ядов. Радуюсь вашему семейному счастью.
   Зоя. Вы запутали меня своими афоризмами. И мне бог знает что  показалось. Обман не вяжется с ним. Он цельный и ясный человек. Он знает,  для чего живет, для чего работает... А вы? Разве вы знаете, для чего живете? И кому принесете пользу или радость?
   Ядов. Знаю, сударыня! Через тысячу лет я принесу  людям  эстетическую радость. На моей могиле вырастет прелестный голубой цветок. И  какая-нибудь волшебная женщина будущего воскликнет: "Какое дивное растение!"
   Зоя. А мой муж не так смотрит. Он хочет не  таким  способом  принести пользу людям. Но только при этом он, несомненно,  совершает  ошибку.  Он работает не замечая жизни - в ущерб здоровью, в ущерб семье. И даже, мне думается, в ущерб делу - потому что качество его работы при таких  условиях не может быть высоко...
   Ядов. В дальнейшем, сударыня, люди будут духовно развиты. И  такие происшествия будут исключены.
   Зоя. Но и сейчас не следовало бы допускать такой оплошности!
   Ядов. Эту оплошность вашего мужа мы исправим ревностью.
   Зоя. Нет, я отказываюсь от этого способа...

   Звонок.

   Ядов. Это он... На всякий случай обнимите меня. Это зрелище будет ему полезно...
   Зоя. Нет.
   Ядов (обнимая). Зоя...

   Входит Бабушка.

   Бабушка. Дочь моя... Опять!.. Ну, в уме ли ты?
   Зоя. Мама, а где Боря?
   Бабушка. Он сегодня на продленном дне... Дочь моя, в квартире моего мужа  я никогда не могла помыслить даже о простом свидании...
   Зоя. И долго его там задержат?
   Бабушка. Нет, он скоро придет... И даже когда - я была с мужем в Праге... И я, казалось бы, не могла поступить иначе, тем не менее... (Задумчиво.) Ах, как все быстро проходит...
   Ядов (в тон бабушке).  О,  сказкой  ставшая  воскреснувшая  быль!  О, крылья бабочки, с которых стерлась пыль!
   Бабушка. Так я буду накрывать на стол... Не уходите, Виктор  Эдуардович. Останьтесь пообедать. (Уходит.)
   Ядов. Ухожу-с... Зоя Павловна, свидетельствую вам  мое  почтение.  До скорого свидания.
   Зоя. Прощайте... Я хотела вам сказать... такие люди, как  вы...  быть может, мне ближе, но... Вот мне сейчас тридцать лет...
Ядов. Вам тридцать один, Зоя Павловна. Восток разумно исчисляет  возраст с момента утробной жизни.
   Зоя. Ну хорошо - тридцать один. И я смутно помню то, что было до  перестройки. Но я почему-то хорошо запомнила таких людей, как вы. Таких мужчин, у которых "настроение", "переживания", поэтические слова. А за этим - пустота и никакой цели... Я боялась таких людей.
   Ядов. У меня есть цель в жизни - это вы. А что касается моего настроения, то...
   Зоя. Нет, я вообще говорю...
   Ядов. А вообще астрологи считают, что созвездия влияют на  человеческий организм. Аспекты планет пронизывают вселенную  и  отражается  на всей материи, включая вас и, увы, меня.
   Зоя (прислушиваясь). Кажется, Алеша пришел...
   Ядов (театрально раскрыв объятия). Зоя... (Отступив.) Э-э, нет,  это, вероятно, опять ваша почтеннейшая мамаша.

   Входит Баркасов В руках у него коричневый кожаный портфель.

   Баркасов (положив портфель на стул). А-а, Виктор Эдуардович!  Что  вы теперь так редко посещаете нас?
   Ядов. Напротив. Слишком часто захожу...
   Зоя (перебивая). Алеша, я...
   Баркасов (целуя жену). Зоюшка.
   Зоя. Я так рада, что ты сегодня рано пришел
   Баркасов. До, но, к сожалению, я должен вскоре уйти.
   Зоя. Ах, вот как, уходишь? Входит Бабушка Накрывает на стол.
   Бабушка. Вот и чудесно. Прямо к обеду.
   Баркасов. Я сам огорчен, Зоюшка, что не могу побыть дома, но как  раз сегодня я... случайно... с одной.
   Бабушка (торопливо перебивая). Пальто хоть снимите... (Помогая  повесить пальто.) Ни слова ей об этом.
   Баркасов. То есть вы о чем, Алиса Юрьевна?
   Бабушка (тихо). Мужчина не должен посвящать жену в свои шалости.
   Зоя. Алеша, ты сегодня ужасно бледный. Тебе необходимо посидеть дома.
   Баркасов. Но сегодня я обязательно должен Мне не хочется идти,  однако... Так было бы славно побыть с тобой, с Борей.
   Зоя. Я так рада, что ты об этом говоришь.
   Бабушка (Ядову). Останьтесь. Пообедайте. Не надо вам сейчас  уходить. Поверьте мне.
   Ядов (бабушке). Мирные отношения налаживаются. Я лишний.
   Зоя. Мама, давайте обедать.

   Бабушка уходит.

   Ядов. Я отбыл, Зоя Павловна, с вашего разрешения, я зайду к вам  позже.
   Зоя. Нет, сегодня не стоит, Виктор Эдуардович.
   Баркасов. Зоинька, пусть Виктор Эдуардович к тебе зайдет. Тебе же одной скучно.
   Зоя (волнуясь). А ты разве долго задержишься?
   Баркасов. Я в двенадцать вернусь.
   Зоя. Виктор Эдуардович, приходите тогда...
   Ядов. Всенепременно.
   Уходя, Ядов сталкивается в дверях с Борей. Почтительно раскланивается с ним. Уходит.
   Боря. Мама, учительница жутко сердилась, что ты не пришла.
   Зоя. Ах, я и позабыла об этом!
   Боря. И папа не пришел, и мама не пришла. Ясно, говорит, оттого и сын на уроках кукарекает... Что же это вы? Вот поэтому я, наверно, и кукарекаю.
   Баркасов. Зоюшка, ты завтра сходи в школу... (Взглянув на часы.)  Да, но мне надо торопиться.
   Бабушка (входит с миской). Кушать подано.
   Боря. Все за стол!
   Бабушка. Я включу телевизор.
   Боря. Я... я включу...
   Бабушка. Мой первый муж всегда говорил, что за едой нужно смотреть фильмы. Это благотворно влияет на пищеварение.
   Баркасов. Вы, как всегда, правы, Алиса Юрьевна. Даже в армии теперь есть военные сериалы – это укрепляет боевой дух. Вообще, Зоюшка, врачи утверждают, что  кино и театр - наиболее разумный отдых. Это отвлекает...
   Зоя. Алеша, ты сегодня добрый, милый...
   Боря. Да, папка у нас сегодня хороший. Не особенно нервный.
   Баркасов (усмехаясь). Постараюсь и впредь бить таким.
   Зоя. Я так рада, Алеша... Ты что-то передумал, да? Я была  уверена  в тебе, но страшно боялась...
   Баркасов (целуя жену). Да, чуть тебя с Борькой  не  проглядел.  Прости...
   Зоя (настороженно). Ах, вот даже как...
   Бабушка. Вот о семье, Алексей Гаврилыч, надо всегда помнить.  Даже  в экстраординарных случаях.
   Баркасов. Оказывается, нельзя все помыслы направлять только  лишь  на одно и больше ничего не видеть... Ах, Зоюшка, так досадно, что мне  надо идти. Ну, просто неловко было отказаться. Но я о тебе буду думать.
   Бабушка. Какая  прекрасная  музыка  по  радио.  Как  она  изумительно действует на настроение

Звонок. Входит Контролер РАО ЕС. В  руках  у него потрепанный бежевый портфель,

   Контролер. ГорЭнерго…
   Зоя. Вот счетчик. Направо.
   Боря. Вот, вот наш счетчик!
   Баркасов. Ну, Зоинька, я пойду.
   Зоя. Иди, Алеша. (Целует мужа.)
   Баркасов. Ну, сынок, дай свою лапку...
   Бабушка. Часы-то у нас на пять минут отстают...
   Баркасов. Да, иду, иду... Где же моя шляпа?
   Боря. Это я спрятал шляпу, я...
   Зоя. Боря, отдай отцу шляпу!
   Боря. Да вот она - на шкафу...
   Баркасов (встав на стул). Ах, плутишка...
   Боря. Ничего, это папке полезно. А то он по утрам бодибилдингом не занимается.
   Контролер (выписав квитанцию). Примите квиточек.
   Зоя. Смотри, Алеша, у нас опять экономия...
   Баркасов. Прости, Зоюшка, я опаздываю...

Поспешно одевшись,  Баркасов целует жену и, схватив вместо своего портфеля бежевый портфель Контролера, стремительно уходит.

   Зоя. Вам сейчас уплатить, или Господину Чубайсу ?
   Контролер. Нет, платить надо в кассу. (Ищет портфель.)
   Зоя. Вы что-нибудь потеряли?
   Контролер. Да, портфель мой. Куда-то я его сунул...
   Бабушка. Вот ваш портфель - на стуле.
   Боря. Нет, это папкин портфель - коричневый.
   Контролер. Мой портфель обыкновенный,бежевый. Вот сюда я на стул положил. А теперь его нету...
   Бабушка. Я тоже видела - он тут на стуле был.
   Зоя. Ну, деться-то он никуда не мог.
   Бабушка. Товарищ, а вы вспомните хорошенько - может быть, его у вас и не было? Или, может, быть, вы его в другой квартире оставили?
   Контролер. То есть как это оставил в другой квартире? Да что вы,  Бабушка-старушка! Вашу карточку-то я вынул из портфеля - вот она,  карточка. Записал на ней последнее показание счетчика.
   Зоя. В таком случае ваш портфель несомненно где нибудь здесь...  Боря, ты не брал дядин портфель?
   Боря. А какой портфель?
   Контролер. Да такой он - беловатый, светло - бежевый.
   Боря. И с такой ручкой?
   Контролер. Да, и ручка у него сверху.
   Боря. Нет, такого портфеля я не брал.
   Бабушка. А вообще брал какой-нибудь портфель?
   Боря. Когда?
   Бабушка. Ну, когда-нибудь.
   Боря. Когда-нибудь брал.
   Контролер. Ну, ясно - это он взял. Раз он отцовскую шапку на шкаф закинул, - значит, он! Говори: куда ты его дел?
   Боря. Да не брал я ваш портфель!
   Зоя. Он бы сказал, если б взял.
   Контролер. Вот он и говорит, что брал портфель.
   Боря. Я брал, когда в школу шел.
   Контролер. Это, значит, он в  школу  мой  портфель  занес?  Вот  тебе здравствуйте, Бабушка-старушка!
   Бабушка. Ай, я-то при чем?
   Боря. Не брал я в школу ваш портфель. Я мой брал.
   Контролер. Но тогда спрашивается, где же мой портфель?
   Зоя. Надо поискать.
   Бабушка. Посмотрите за диваном.
   Контролер. Ну-ка, Бабушка-старушка, помогите мне диван отодвинуть.
   Бабушка (помогая), Борюшка, погляди под диваном.
   Боря (радостно). Ага, и тут нету вашего портфеля!
   Контролер. Ой, да что же это! Как  же  я  теперь  буду  без портфеля? Ведь там электрическое хозяйство всего района. Да ведь мне  за это...
   Зоя. Успокойтесь. Найдется ваш портфель.
   Бабушка. Значит, этот коричневый портфель - не ваш?
   Боря. Нет, это папкин. Я же знаю.
   Контролер (чуть не плача), Ой, да что же я буду делать?  Обыкновенный парусиновый портфель... И теперь его нет...
   Бабушка. Но я отлично видела, что Алексей Гаврилыч вышел с портфелем.
   Зоя. Может, по ошибке он не тот портфель взял?
   Контролер. Граждане, да, может, он вместо своего портфеля  мой  унес? Вот это будет номер!
   Зоя (взяв коричневый портфель).  Странно.  Это  Алешин  портфель.  Он всегда с ним ходит... (Открыв портфель, снова захлопывает его, как бы не желая видеть, что там.) Мама!
   Бабушка. Ну, что ты? Что с тобой?
   Зоя (снова открыв портфель). Мама... мама...

   Бабушка неторопливо вынимает из портфеля коробку конфет "Жар-птица" и "танцующую свинку".

   Бабушка. М-да, знаешь ли...  
   Боря. Ого! Конфеты... И какая-то свинка с зеркальцем...  
   Зоя (пронзительно). Мама!
   Бабушка. Ну, Зоюшка, не волнуйся так, не волнуйся...
   Зоя. Что ж это? Значит, он... Значит, все это было обман, ложь...
   Бабушка. Но, может быть, он для тебя это принес...
   Зоя. Нет, он хотел взять с собой этот портфель. Значит, он собрался к кому-нибудь и... забыл портфель...
   Контролер. Нет, граждане, он не забыл портфель, а  переменил.  Вместо своего портфеля он взял мой. А свой оставил.
   Бабушка. Успокойся, успокойся, доченька. Ну что  в  этом  особенного? Конечно, он виноват, но... Ну, это всегда так у них. Обычная картина...
   Зоя (стучит в стену). Виктор Эдуардович!
   Бабушка. Его же нет. Он ушел...  Вот,  действительно,  чурбан  какой! Взял и ушел, когда он так нужен.
   Зоя. Как это подло, низко! Значит, он всякий раз прикрывался работой, а сам шел к какой-нибудь там...
   Бабушка. Лично я давно была уверена в этом.
   Контролер. Граждане, я целиком сочувствую вашей  семейной  драме,  но войдите и в мое положение. Не могу же я без портфеля уйти.
   Бабушка: Теперь отыщется ваш портфель.
   Контролер. Но я тут не могу до ночи ждать. Хотя бы выяснить  адрес  - куда именно мой портфель пошел...   Бабушка-старушка, посодействуйте в этом!  
   Бабушка. Ай, слушайте, не до вас сейчас! Зайдите завтра в это время.
   Контролер. Хорошенькое дело - "завтра в это время!" А как же я  работать буду? Вы отдаете себе отчет?.. Нет, до завтра я никак не могу,  Бабушка-старушка... Хорошо, ладно, справляйтесь со своим горем - я тактичный человек, подожду. Но без портфеля я отсюда не уйду. Это я вам  заранее заявляю.
   Бабушка. Тогда не мотайтесь, а сядьте тут и ждите.
   Контролер. Я мотаюсь благодаря тому, что я нервничаю. Шутка  ли  сказать, что случилось! Нет, Бабушка, я вам откровенно признаюсь: либо я от вас уйду с портфелем, либо меня отсюда вперед ногами вынесут. Иного  положения не будет. Так и знайте...
   Бабушка (отмахиваясь). Да сядьте, говорят вам, в сторонку!  (Дочери.) Успокойся, успокойся: ну, право, в этом ничего особенного. Все  они  такие. Слава богу, знаю жизнь...
   Зоя (страдая). Алеша... Алеша...
   Бабушка. Если хочешь знать - я и не видела иных мужчин.
   Зоя. Значит, он... и в прошлом году...
   Бабушка. Или, например, мой первый муж... Уж, кажется, на что  обожал меня... Но вот однажды стало мне известно... передали  люди...  дескать, певичка одна тут... в зоопарке на свидании... А я, Зоюшка, была тогда молоденькая, неопытная - только что выпорхнула из родительского гнездышка... Ничего! Еду в зоопарк. Той  -  публично  оплеуху, этому - зонтиком по физиономии. Дома съедаю упаковку успокоительного. И на  другой день мой муж на коленях вымаливает у меня прощение. И снова разрешает бывать у нас в доме Борису Ивановичу Нелькину,  который  в  то  время очень меня любил...
   Контролер (улыбаясь). Ай, ей-богу... Вот как Бабушка-старушка - справилась с задачей... А певичка что? Исхлопотала и пошла?
   Зоя (снова стучит в стену), Виктор Эдуардович!
   Бабушка. Да говорят тебе - нет его... Вот дерево - ушел в такое  время! Нет, когда у меня случилась эта история...
   Контролер. Ах, с певичкой-то?
   Бабушка. Да... Так Борис Иваныч Нелькин в тот же миг был у меня...
   Контролер. И не допустил вас кушать успокоительное?
   Зоя. Боре спать пора. Уложи его... Ну,  смотрите  -  он  все  конфеты съел!
   Боря. Завтра воскресенье - не хочу спать.
   Контролер (с нетерпением). Бабушка... ну,  ну...  Пришел  Борис  Иваныч... и что?..отнял таблетки?
   Бабушка. Пришел Борис Иваныч и буквально три часа  утешал  меня,  как ребенка...
   Зоя (с отчаянием стучит в стену), Виктор Эдуардович!
   Бабушка. Вот чурбан! Уйти в такой момент!

   КАРТИНА ВТОРАЯ НА КВАРТИРЕ У ТРОЙКИНОЙ

   Комната машинистки Насти Тройкиной. Тахта. Разноцветные подушечки  на тахте. На письменном столе - пишущая машинка и фотографии в рамках.   Юная, но бойкая Домработница Анюта Фиолетова готовится к вечеру  жактовской самодеятельности - читает отрывок из романа "Война и мир".  
Анюта (декламирует). "Князь Андрей подошел к ней, опустив  глаза.  "Я полюбил вас с той минуты, как увидел вас. Могу ли я надеяться?"  Она..."

Телефонный звонок.

   Ало! Это кто там у телефона?.. Нет, Тройкиных никого нет. Они в  Лугу уехали, к сыну. А Настенька еще с работы не возвращалась...  Что?..  Это их Домработница Анюта говорит... Не сомневайтесь -  передам...  (Повесив трубку, снова декламирует.) "Она приблизилась к нему и остановилась.  Он взял ее руку и поцеловал. "Любите ли вы меня?" - "Да, да", - как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула и  зарыдала..." 

Без  стука входит драматург Виктор Эдуардович Ядов. Он в пальто.  В  руках  сверток бумаг.

   Ядов (театрально). Дульцинея Тобосская, привет!.. Прелестно  декламируете.
   Анюта (без смущения). Это я, Виктор Эдуардович, выступать буду. У нас сегодня в жакте вечер самодеятельности.
   Ядов. Ваш эстрадный номер будет иметь фантастический успех...  А  где же наша милейшая хозяйка?
   Анюта. Настенька еще с работы не вернулась... Виктор Эдуардович, придите на наш вечер. Я бы для вас особенно постаралась.
   Ядов. Не могу-с. Сегодня мне предстоит иной - более скучный  -  спектакль!
   Анюта. Ах, вы на спектакль идете? В театр? С Настенькой?
   Ядов. Идем с ней в театр жизни, дорогая! Но отчего же ее нет  до  сих пор?
   Анюта. Она сейчас придет. Обождите.
   Ядов. Ожидать - не в  моем  характере.  В  этом  есть  что-то  унизительное... Анюта, скажи ей, что я заходил и  через  час  снова  зайду...
Постой, я напишу ей записку...
   Анюта. Вот карандашик...
   Ядов (пишет, паясничая). "Божественная! Мой  театр  ждать  больше  не соглашается. Сегодня абонирую вас на весь вечер. Умоляю: гоните каждого, кто осмелится к вам зайти. В противном случае наглец будет пронзен  моей шпагой и выкинут в окно... Ваш доблестный  кавалер  и  драматург  Виктор Ядов".
   Анюта (улыбаясь). Ах, как у вас складно получается! Вот  бы  мне  так научиться.
   Ядов. Анюта, это в пределах возможного!.. Привет, дорогая. Через  час я снова здесь... (Уходит.)
   Анюта (набрав номер телефона). Ало! Кто  это?  Товарищ  Васин?..  Это Анюта Фиолетова говорит... Товарищ Васин,  не  сомневайтесь  -  ровно  к восьми я приду... Нет, нет, я не согласна срывать  вашу  программу.  Пока... (Вешает трубку.)

   В комнату торопливо входят Настя Тройкина и Софочка Крутецкая. Обе  в пальто.

   Настя. Анюта, никто не заходил?
   Анюта. Виктор Эдуардович заходил. Написал вам записку.
   Настя (взглянув на записку). Ладно. Потом...
   Анюта. Здравствуйте, Софья Васильевна. Вы у нас целую вечность не были.
   Софочка. Здравствуйте, Анюточка.
   Настя. А где же мои родители?
   Анюта. Они в Лугу уехали. (Уходит.)
   Настя. Видишь, как хорошо получилось. Мой предки уехали к брату.
   Софочка. Да, я тебе очень благодарна, а то мой Юрий...
   Настя. Конечно. Зачем тебе его зря сердить... (Показывая  фото.)  Софочка, вот мой покойный муж - ты хотела взглянуть... Но это два года назад... аппендицит и... в три дня... Ну как - пойдем в парикмахерскую?
   Софочка (поправляя прическу). Пойдем, а то у меня...
   Настя. Но как это неожиданно, что Баркасов тебя пригласил. Он  всегда на меня смотрел.
   Софочка. Не знаю. По-моему, он постоянно смотрел на  меня.  Иначе  он пригласил бы тебя.
   Настя. Да, это верно... Ну что ж, твое счастье. Заедет на машине.  И, уж конечно, первые места. И сам очень интересный... А вот мне все  попадаются какие-то неполноценные мужчины, какие-то неотесанные, недостаточно культурные...
   Софочка. Ты о своем фотографе говоришь?
   Настя. Да, и он. И отчасти Володя Слоняев... Мне даже как-то  неловко с ними в кино пойти... (Торопливо.) Ну, если идти в  парикмахерскую,  то надо скорей. И я заодно... Тут внизу, в нашем доме...
   Софочка. Тогда я, пожалуй, шляпку не надену.
   Настя. Накинь мой платок... Да, вот уж никогда не думала, что ты Баркасову нравишься... (Кричит.)   Анюта!
   Анюта (появляясь). Уже уходите?
   Настя. Мы скоро вернемся. Только в парикмахерскую.  А  если  без  нас придет один такой человек...
   Софочка. Некто товарищ Баркасов. Он меня спросит.
   Настя. То пусть он обязательно подождет.
   Софочка. Пусть он тут посидит. Мы сейчас вернемся.
   Анюта. Понимаю, Так ему и скажу... Но только вы скорей возвращайтесь, Настенька. Я ведь должна уйти. У нас к восьми сбор.
   Настя. Ясно, скоро вернемся, если начало в театре в восемь.
   Анюта. Ах, вы в театр идете?
   Софочка. Да... Обе уходят.
   Анюта (набрав номер телефона). Товарищ Васин?.. Ну,  как  дела  идут? Уже собираются люди?.. Да, пожалуй, еще рановато для этого... Нет,  нет, я к восьми приду. Я не из таких, которые обманывают... Привет...

В  комнату стремительно входит жених Настеньки - Павел Веселович Абрамоткин. В руках у него пухлый черный портфель.
   Абрамоткин. А где же Настенька?
   Анюта. Фу, как вы меня всякий раз пугаете, товарищ Абрамоткин!  Слишком торопливо входите.
   Абрамоткин. Извиняюсь, Анюта... А Настенька где?
   Анюта. В парикмахерскую  пошла...  (Нравоучительно.)  Надо  культурно постучать, Павел Неселович. И когда получите ответ: "Войдите", то и входите себе. Да не с разбегу, а тихо, культурно входите...
   Абрамоткин. Тихо зайдешь - ничего не заметишь.
   Анюта. Культурные люди не позволяют себе ничего  лишнего  сказать.  А если вы тем более жених Надтеньки, то вы всякий раз обязаны...
   Абрамоткин. Ай, перестань меня учить!
   Анюта. Вас всякий день надо учить.  Такая  у  вас  креативная  профессия-фотограф, а сами вы... Да и вообще вы  напрасно  пальто  снимаете  - Настенька нынче в театр идет.
   Абрамоткин. В театр идет? Нет, она мне велела сегодня прийти.  (Вынимает из портфеля закуску.)
   Анюта. А зачем опять еду принесли?
   Абрамоткин. Я сегодня именинник. Она позволила.
   Анюта. Все равно напрасно расставляете. Настенька в театр уйдет.
   Абрамоткин. Врешь. Нарочно меня изводишь.
   Анюта. На этот раз, вот честное слово, не извожу. И советую вам  спокойненько одеться, пока не перекисли от  ревности...  и  идите  себе.  А завтра зайдете на черствые именины.
   Абрамоткин. Значит, про меня она тебе ничего не сказала?
   Анюта. Про вас она ну ни словечка не сказала. Как будто вас и на свете в живых нет. А вот про других она сказала.
   Абрамоткин. А что же она про других сказала?
   Анюта. Уж это мое дело, что она про других сказала. Я вам не  обязана отчет отдавать... Про других она сказала мне: "Пусть те  обождут.  Пусть те непременно обождут - они мне нужны больше жизни!"
   Абрамоткин. Ведь зря мелешь. Нарочно меня изводишь.
   Анюта. Ничуть не зря. Это я вам факт говорю.
   Абрамоткин. А с кем же она в театр идет?
   Анюта. Ну, идет с одним человеком. Он куда интересней  вас.  И  такой умный, что вы против него - тьфу! Он вас двумя словами в гроб заколотит.
   Абрамоткин. Меня не заколотит.
   Анюта. Свободно заколотит. И даже в ответ вы ничего  не  сможете  ему возразить - до того он вас своим умом забьет.
   Абрамоткин. Не забьет. Я тоже ему отвечу, что он у меня...
   Анюта. Пока вы за ответом в карман полезете, он вас -  в  минуту  сто слов. И от вас только дым пойдет!
   Абрамоткин. Я тоже ему... сто слов... И он тоже... дым пойдет...
   Анюта. А Виктор Эдуардович вас как...
   Абрамоткин. Ах, это тот драматург, о котором ты мне говорила? Он  что - сейчас придет?
   Анюта. Вскоре придет. И в театр, сказал, пойдет с Настенькой.  И  Софочка в театр, и эти в театр...
   Абрамоткин. А зачем же она мне велела прийти?
   Анюта. Уж не знаю зачем. Наверно, чтобы над вами подшутить.
   Абрамоткин. Она сама сказала: "Зайдите..."
   Анюта. А не хотите уходить, так сидите, ожидайте Настеньку. А то  ходите сквозь по комнате -  только  ветер  гоняете.  А  я  разгорячившись.
Сядьте и сидите, если вы именинник. А мне пора идти одеваться. (Уходит.)
   Абрамоткин нервно ходит по комнате.
   Абрамоткин. Гм... В театр идет... Какие номера откалывает...  (Увидев записку драматурга.) Ага, оставила мне записку... Нет, это ей кто-то пишет... Ага, драматург ей пишет. (Читает.) "Бо-жест-венная... театр ждать больше не соглашается. Сегодня абонирую вас..." (Опустив записку.)  Ага, абонирует ее в театр... (Читает дальше.) "Гоните каждого, кто  осмелится к вам войти... В противном  случае..."  Что?  что  такое?  (Вчитываясь.) "...пронзен моей шпагой и будет выкинут в  окно..."  (Прочитав  записку, Абрамоткин улыбается.) Конечно, понимаю, это шутливо написано. Но только спрашивается: к чему такие дикие шутки?.. "Пронзен будет шпагой и  выкинут в окно..." Пошутил, называется... Взор  Абрамоткина  останавливается на окне. Положив записку на стол, Абрамоткин подходит к окну и,  раскрыв его, смотрит вниз. После чего стремительно возвращается к столу и торопливо укладывает в портфель продукты.
   Абрамоткин. Нет, эти писатели и композиторы... От гения до безумца у них один шаг...

   Входит Баркасов. Он в пальто, в руке - бежевый портфель. Рядом  с Баркасовым Домработница Анюта. Она делает гримасу  Абрамоткину,  который не без страха, но с любопытством смотрит на Баркасова, принимая  его  за драматурга - Виктора Эдуардовича Ядова.

   Анюта. Они просили вас обождать. Они решили перед театром в  парикмахерскую зайти... Пройдите в комнатку.
   Баркасов. Благодарю вас.
   Анюта. Снимите ваше пальто.
   Баркасов. Да нет, мы сейчас в театр идем, Пальто я снимать не буду.
   Анюта. В таком случае садитесь на диванчик. Ожидайте их. (Сделав гримасу Абрамоткину, уходит.)
   Баркасов. Позвольте познакомиться - Баркасов...
   Абрамоткин. Виктор Эдуардович?
   Баркасов (не разобрав). Как вы сказали?
   Абрамоткин. Нет, я говорю: решили в театр сходить? Сейчас она придет. Разберемся.
   Баркасов (смущенно). Собрались в театр... с вашей супругой?
   Абрамоткин. Нет, но мы вскоре распишемся.
   Баркасов. Ах, вот как. Простите, я не знал...
   Абрамоткин. Я сам недавно получил ее согласие.

   Тяжелая пауза.

   Интересно то, что она мне про вас ничего не  сказала.  И  вот  только сейчас от домработницы узнал, что она с вами в театр идет.  
   Баркасов. Простите, но если вам это неприятно...
   Абрамоткин. Нет, отчего же - прыгаю от радости.
   Баркасов (встает). В таком случае я...
   Абрамоткин. Нет уж, прошу вас обождать хозяйку. Иначе она мне...
   Баркасов. Извольте, я подожду ее, но... Я, право, никак не  предполагал, что этим доставлю кому-нибудь огорчение... Смущенный вид  Баркасова смягчает Абрамоткина. Он начинает говорить с оттенком пренебрежения.
   Абрамоткин. А что там Домработница про вас какие-то байки рассказывает?
   Баркасов. Домработница? А что же она про меня может рассказывать?
   Абрамоткин. Да говорит, будто вы одними словами людей в гроб  заколачиваете.
   Баркасов. Помилуйте, откуда ей знать?
   Абрамоткин. Сто, говорит, слов в минуту, и из человека дым идет...
   Баркасов. Простите, я вас что-то не понимаю.
   Абрамоткин. Нет, теперь-то я сам вижу, что это она сказала мне нарочно...

   Пауза.

   А вы что, Настеньку давно знаете?
   Баркасов. Кого? Кого?
   Абрамоткин. Настю, говорю, Тройкину давно знаете?
   Баркасов. Ах, Тройкину? Да, я ее давно знаю. Отличная секретарша.
   Абрамоткин. Отличная машинистка и, как говорится, интересная женщина?

   Пауза.

   Значит, все пишете и пишете?
   Баркасов. Да, приходится и писать...
   Абрамоткин (агрессивно). Значит, один пишет, а другая ему переписывает.
   Баркасов. Я, право, не понимаю вашего тона.  Извините,  должен  идти. Прошу передать вашей... супруге, что я не смогу сегодня в театр идти.
   Абрамоткин. Об этом плакать не будем!
   Баркасов. Имею часть кланяться... (Стремительно уходит, оставив бежевый портфель на полу у тахты )
   Абрамоткин. Нет, эти писатели и композиторы...  психопаты через одного….

   Поспешно входит Анюта Она в пальто.

   Анюта. Вы зачем же человека отпустили? Он выскочил из квартиры сам не свой. Чего вы тут с ним произвели?
   Абрамоткин. А еще говоришь: сто слов в минуту - и из меня дым пойдет. Да только не с меня, а с него дым пошел.
   Анюта. Или вы думаете, что это был Виктор Эдуардович?
   Абрамоткин. Ах, это не он? А ты мне сказала...
   Анюта. Я сказала: Виктор Эдуардович  само  собой  придет  -  за  Настенькой. А этот за Софочкой пришел. Ну теперь вам будет нашлепка от Настеньки!
   Абрамоткин. Ай, слушай, тогда я побегу в  парикмахерскую.  Пусть  они позвонят ему... В какую они парикмахерскую пошли? А?
   Анюта. А я почем знаю. Вышли и пошли... Ну, теперь получите по заслугам к своим именинам Абрамоткин. Сейчас найду их... (Торопливо уходит.)
   Анюта (по телефону)... Немного задержалась, но  вскоре выхожу... Ах, вы уже начали сомневаться, что я не приду?  Нет  уж,  если сказала, значит, приду. Все кину, но приду... Нет, на  свидание  это  не всегда так бывает. Общественное дело для меня неизмеримо важней...  Значит, не сомневайтесь - сейчас выхожу...

   В дверях снова появляется Баркасов.

   Баркасов. Простите, я тут мой портфель оставил...

   Анюта. Да вот ваш портфель у дивана.
   Баркасов (взяв в руки бежевый портфель), Нет, это  не  мой  портфель. Мой был коричневый...   Анюта. Вот оставайтесь и поищите. А я должна идти. Но только вы  непременно Софью Васильевну обождите. Иначе она будет сердиться. (Уходит.)
   Баркасов (разыскивая портфель). Черт дернул меня пойти... Не подумал, в самом деле... Ведь муж у нее или этот... жених... Фу,  глупость  какая получилась... Ай, так и надо мне, дураку, - своими  руками  фарс  устроил... Мало еще получил... (Найдя черный портфель Абрамоткина.)  Да  нет, это тоже не мой портфель.

   С треском открывается дверь. Вбегает запыхавшийся  человек.  Это  муж Софьи Васильевны - Юрий Николаевич Крутецкий.   Черный портфель Абрамоткина так и остается в руках изумленного Баркасова.

   Крутецкий. Где... где моя жена?
   Баркасов. Вы о ком говорите?
   Крутецкий. Она там? (Вбегает в соседнюю комнату и тотчас  возвращается.) Нет... Значит, просто меня обманули, разыграли! Да и она,  поймите, не могла бы пойти на это...
   Баркасов. Успокойтесь. Вы так взволнованы...
   Крутецкий. Еще бы... (Смеется.) Но я, я какой осел! Незнакомый  человек звонит мне, и я, как дурак, мчусь сюда, чтобы застать ее, уличить... Вы, конечно, скажете, что это ревность. Но вы ошибаетесь, уважаемый! Я прежде всего культурный человек. И смею сказать, что  животные инстинкты в моем подсознании начисто ликвидированы мной!
   Баркасов. Да вы сядьте, успокойтесь.
   Крутецкий. Конечно, не скрою, я немного понервничал.  Но  не  в  силу ревности. А просто я хотел уточнить мои отношения с женой.
   Баркасов (подавая стакан воды). Выпейте воды. Крутецкий (пьет).  Благодарю вас. Теперь я совершенно спокоен. (Ставит стакан на  стол  и  там видит шляпу жены.) Боже мой! Да ведь это ее шляпа. Да,  это  ее  шляпка. (Мнет шляпу в руках.) Софа... Софочка... Значит, она  тут?  Значит,  она просто спряталась от меня... Где? где моя жена, а?!
   Баркасов. Вы о ком говорите?
   Крутецкий. Я вас спрашиваю: где Софья Васильевна?!
   Баркасов. Крутецкая?.. А вы кто же?
   Крутецкий. Как кто? я ее муж, муж... Где она?
   Здесь? Вот ее шляпа... (Терзает шляпу так, что от нее  отлетает  цветок.)
   Баркасов. Ах, вы ее муж? А тот, с кем я сейчас говорил?
   Крутецкий. Тот? Тот, с которым она здесь? Тот, вероятно, и есть  этот самый... Баркасов!
   Баркасов. Нет, Баркасов - это я.
   Крутецкий. Ах, вы Баркасов?! Так это вы осмелились встречаться  здесь с моей женой?!
   Баркасов. Но это недоразумение, уверяю вас.
   Я просто не понимаю, о каких встречах вы говорите...
   Крутецкий. Ах, вы не понимаете, черт возьми! Так я вас заставлю понимать! Вы, как начальник, позволяете себе...
   Баркасов. Давайте выясним, поговорим...
   Крутецкий.  Я доведу это дело до газет и телевидения! Ваш аморальный поступок слишком очевиден! Я так не оставлю этого дела... (Жадно пьет воду.)
   Баркасов. Нет, с вами, я вижу, нельзя сейчас разговаривать.  (Идет  к выходу, захватив с собой черный портфель Абрамоткина.)

   Дверь медленно приоткрывается, и в комнату просовывается корпус Володи Слоняева. В руке у Слоняева небольшой тортик. На лице умильная  улыбка.

   Слоняев (негромко напевает). "Где эта улица, где этот  дом?  Где  эта барышня, что я влюблен..." (Увидев директора, роняет торт.) Товарищ Баркасов... я... я не знал, что вы здесь бываете.
   Баркасов. Позвольте пройти...
   Слоняев (подняв торт). Минуточку, товарищ Баркасов... Я только  хотел сказать... я случайно здесь... без ее разрешения. Я сейчас же уйду, если вам неприятно... )

   Баркасов, ничего не ответив, стремительно уходит.

   Крутецкий. Вас покажут в новостях! (Слоняеву.) А вы кто такой? Что  вы  здесь?! Ах, вы тоже Посетитель этого вертепа?! С тортом явились?!   Слоняев (снова роняет торт). Я... я не знал... я... Крутецкий бьет по коробке с тортом, как по футбольному  мячу.  Торт  вылетает  в  открытую дверь. Слоняев выскакивает вслед.
   Крутецкий. Боже мой!.. И это ты, моя Софочка, на которую  я  молился. Ты попала в эту жуткую аморальную компанию. Ты... ты... (Агрессивно.) Но нет, прощенья не будет! Разрыв! Срочно звонить корреспондентам!... (Снова  взяв  шляпу жены.) Да, но ведь это, кажется, не ее шляпа? Я точно  помню:  ее  шляпа была гладкая и с красным цветком. А эта - без цветка и мятая, как  тряпка. Нет, это не ее шляпа. Значит, я зря погорячился...
   Софочка, Софочка, простишь ли ты меня... Позвольте, а зачем же в  таком случае здесь был директор Баркасов?! О, как бы все это узнать, выяснить,  точнить...

   В комнату несмело входит Посетитель в макинтоше.

   Посетитель. Мне бы на минуточку товарища Баркасова...
   Крутецкий. Баркасова? А вам зачем он?
   Посетитель. Я по делу... Мне сказали, что он...
   Крутецкий. Что вам сказали? Все, все говорите мне!
   Посетитель. Но я ничего не знаю. Мне просто сказали, что товарищ Баркасов здесь бывает по субботам.
   Крутецкий (нервно засмеявшись). Ах, так! Он по  субботам  встречается здесь... О-о-о...
   Посетитель. Но если он занят сейчас, то я попозже  зайду...  (Ухмыляясь.) Я сам не люблю, когда меня тревожат в лирические минуты... Крутецкий опускается в кресло и, обхватив голову руками, неподвижно сидит.

Посетитель уходит, осторожно ступая на цыпочках.

   Крутецкий (вяло). Напрасно я его отпустил. Надо бы  выяснить,  с  кем Баркасов бывает здесь по субботам. Может, вовсе не с Софочкой. Тем более это не ее шляпа... (Неожиданно увидев на полу красный цветок, оторванный от шляпы.) Позвольте, но это ее цветок... (Приставив цветок к шляпе) Это ее шляпа! В таком случае где же она сама?! А не все ли равно - где  она! К прошлому нет возврата! Срочно на телевидение! В криминальные новости!  

Входит Абрамоткин. Он озадачен безумным видом Крутецкого. И  без  малейшего сомнения принимает его за Виктора Эдуардовича Ядова.

   Абрамоткин (бормочет). Вот этот может сто слов в минуту...
   Крутецкий (не замечая вошедшего). Не  пощажу  никого!  Сам выступлю как потерпевший! Докажу, что таких аморальных людей нельзя щадить. Их надо безжалостно выбрасывать из жизни...
   Абрамоткин. Виктор Эдуардович, зачем же людей  из  окон  выбрасывать, успокойтесь...
   Крутецкий. А вы тут кто? Вы кто такой?
   Абрамоткин (отступая). Но, но, тихо... Еще неизвестно, с кого из  нас дым пойдет...
   Крутецкий. Милицию сюда!
   Абрамоткин. Зачем же, понимаете, милицию? Давайте по-хорошему договоримся. Если вы непременно желаете с Настенькой в театр идти -  то  идите себе. Я, Виктор Эдуардович, не намерен из-за этого скандал поднимать...
   Крутецкий. Какой я к черту Виктор Эдуардович?
   Абрамоткин. Может, я спутал? Мне Анюта сказала...
   Крутецкий. Да я вас всех тут...
   Абрамоткин. Меня-то за что? Я сам зашел в гости -  тихо,  благородно. Вижу - безумствует человек.   Конечно, я понимаю, что писатели и композиторы не могут иначе...
   Крутецкий. Вы что бред несете? Пьяны, что ли?
   Абрамоткин. Не прикасался даже, Виктор Эдуардович.
   Крутецкий. Вам сказано, я не Виктор Эдуардович!
   Абрамоткин. Позвольте, уважаемый, кто же вы такой?
   Крутецкий. А вам что до этого? Я... я ее муж...
   Абрамоткин. Ах, вы ее... покойный... муж?
   Крутецкий. Почему "покойный"? Я просто ее муж.
   Абрамоткин. Тот, который два года назад... я извиняюсь... умер...  от воспаления слепой кишки? Это она мне так сказала - не знаю зачем...
   Крутецкий. Не знаю, как вы, но я еще отчасти  жив...  Софа,  Софочка, куда ты попала...
   Абрамоткин. Вы сказали "Софочка"... Значит, вы Софочкин покойный муж? То есть я говорю: Софочкин муж?
   Крутецкий. Да... Но с этой минуты я больше ей не муж.
   Абрамоткин. А что же вы тогда?

   Смеясь, вбегают подружки - Настя и Софочка.

   Настя. Софа, твой муж...
   Софочка. Юрий...
   Крутецкий. Дома поговорим! Идемте отсюда...
   Настя. А где Баркасов?
   Крутецкий. Я выгнал его отсюда.
   Софочка. Как? Почему?
   Настя. В чем дело?
   Абрамоткин. Лично я понятия не имею.
   Софочка. Юрий, но пойми - ничего же особенного...
   Крутецкий. Об этом мы дома поговорим!
   Настя. Но это возмутительно! Ко мне приходит директор, чтобы передать мне, может быть, срочную работу, а его в моей квартире...  (Крутецкому.) Да как вы посмели это?
   Крутецкий. Но я... Мне сказали, что он...
   Настя. Значит, вы просто попросили его уйти?
   Софочка. Ну, это уже слишком!
   Крутецкий. Софочка, но мне так сказали. Позвонили по телефону...
   Софочка. Ну, Юрий!
   Абрамоткин. Что же это вы, Юрий? Человек пришел по делу. Вот он  даже свой портфель забыл... со служебными бумагами. А вы  его  выгнали.  Нет, Юрий, так нельзя некультурно поступать.
   Софочка. Конечно, Юрий, я не хочу скрывать - мы предполагали в  театр пойти, но это было... служебное дело. Меня лично  замдиректора  об  этом просил.
   Настя (тихо). Ах, вот что - тебя замдиректора пригласил, а не  Баркасов?.. (Крутецкому, гневно.)  У  нас  это  было  чисто  служебное  дело! Культпоход! И вы осмелились при этом выгнать его из моего дома?
   Абрамоткин. Ну, Юрий...
   Крутецкий. Софочка... Софа... Идем скорей домой.  Там  все  обдумаем, позвоним ему, извинимся... (Подает жене растрепанную шляпку.) Скорей...    Софочка. Боже! Моя новая шляпка... Настя, погляди, что он со  шляпкой сделал... Нет, Юрий, об этом мы дома поговорим...
   Абрамоткин. Зачем же вы, Юрий, дамскую шляпку так отвозили? Нет,  вас надо учить и учить культуре...
   Крутецкий. Софочка, простишь ли ты меня?
   Софочка. Настя, прощай... Юрий, за мной!
   Крутецкий. Софа, я напишу твоему директору извинительное письмо...
   Абрамоткин. Юрий, в письме вы припишите, что я, другой, - тот, с  кем он говорил, тоже немножко извиняется...

   Супруги Крутецкие уходят.

   Настя (смеясь). Оказывается, не сам Баркасов ее пригласил. Это  резко меняет дело.
   Абрамоткий. Настенька, а где мой портфель? Хотелось бы немножко закусить, подкрепиться, а портфеля нет.
   Настя (прихорашиваясь у зеркала). Баркасов обычно на меня  глядел.  Я не могла так грубо ошибиться...
   Абрамоткин. (в поисках портфеля). Ах, он всетаки на тебя смотрел?
   Настя. Ясно, не на нее. Такие тихони ему не могут нравиться. А уж она вообразила...
   Абрамоткин (двигая мебель). Ну, этот чертов сын Баркасов! Вот его бежевый мусор тут, а моего портфеля нет...    Настя. Разве этот бежевый портфель Баркасова?
   Абрамоткин. Да, он с ним пришел... Ну, если он мой портфель взял,  то я не погляжу, что он директор... Я, ему... Он у меня... Дым пойдет...
   Настя. Вероятно, он ошибся, перепутал. Сейчас  я  позвоню  Баркасову. Быть может, в его портфеле нужные деловые бумаги.
   Абрамоткин. И позвоним, и лично съездим, но свое вернем. И для  этого все перевернем!
   Настя (набрав номер телефона). Але! Это  квартира  товарища  Баркасова?.. (Томно.) Я попрошу к телефону Алексея Гавриловича... Говорит  одна знакомая...

   ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

   КАРТИНА ПЯТАЯ

   ВОЗВРАЩЕНИЕ

   Снова квартира Баркасова. В углу на стуле дремлет Контролер  Электротока. Бабушка Алиса Юрьевна раскладывает пасьянс. По комнате из  угла  в угол нервно ходит Зоя Павловна.

   Бабушка. Нет, все будет хорошо. Пасьянс сходится.
   Зоя (стучит в стену). Виктор Эдуардович!
   Контролер (вскочив от стука). Что? Кто?.. Ах, это вы опять.  Ну  как, граждане, выяснилось чтонибудь?
   Бабушка. Этот пасьянс, Зоюшка, очень редко выходит. А тут  он  вышел. Значит, все сложится хорошо.
   Зоя. Не думаю...
   Бабушка. Увидишь... Алексей Гаврилыч полностью  раскается.  А  Виктор Эдуардович решительно будет у твоих ног...
   Контролер. А портфель, Бабушка-старушка?
   Бабушка. Про ваш портфель я не загадывала, но думаю, что  и  портфель где-нибудь найдется.
   Контролер. Но где? когда? Не могу же я, граждане, тут до ночи...
   Зоя (иронически). "Решительно у моих ног"... Но я не для  этого  зову Виктора Эдуардовича.
   Бабушка. Дитя  мое...  Нет,  я  отказываюсь  понимать  современность!
Нельзя же одной остаться в критический момент. Необходима моральная поддержка... Нет, нет, в мое время было значительно больше поэзии!
   Зоя. У меня есть сын, мать. Это моя поддержка.
   Бабушка. У меня тоже была мать. Но если б в тот момент у меня не оказалось друзей, то я... Ведь тогда... с этой... певичкой...
   Контролер (оживляясь). Ах, с певичкой-то?
   Бабушка (дочери). Ведь эта история имела тяжкое продолжение...
   Контролер (просительно.) Ну, ну?
   Бабушка. Только что все успокоилось, муж вымолил у меня прощение... И вдруг я узнаю - он опять с ней встречается...
   Контролер. И зонтик, значит, не помог?  
   Бабушка (дочери). Но уже встречается с ней не в зоологическом саду, а у нее на квартире.  
   Контролер. И вы махнули к ней, прямо на квартиру?
   Бабушка. Борис Иваныч Нелькин берет такси   И мы с ним едем...
   Контролер. Прямо к певичке?
   Бабушка. Я отстраняю прислугу рукой и вхожу в ее будуар.  Вижу,  мой муж сидит в кресле, ноги на пуфике... А та стоит у зеркала. В  бриллиантах. На шее – белый шелковый шарфик. Куда-то собираются... Увидев меня...
   Контролер. Ау вас в руках зонтик?
   Бабушка. Увидев в зеркале меня, она оборачивается вот так через  плечо. И тогда я, забыв обо всем, подхожу к ней...
   Контролер. И значит, опять ее, певичку-то? Ай да Бабушка-старушка!
   Бабушка. Подхожу к ней, а она, как разъяренная тигрица,  кидается  на меня. Я падаю на ковер, кричу мужу: "Анатоль!" А он ноль внимания.
   Контролер. И здорово она вас отвозила, между нами говоря?
   Бабушка. От всех этих духовных переживаний я, конечно, теряю сознание и только тогда вижу, что Анатолий поднимается с  кресла  и  подходит...
   Контролер. К певичке?
   Бабушка. И  говорит  ей:  "Убедительно  прошу  вас,  Эльвира,  -  довольно..."
   Контролер. Ах, он говорит ей: довольно, дескать, ее  тузить,  хватит, мол, на первый раз? А что же Борис - Иваныч? Он так и не вмешался в  побоище?
   Бабушка (оборачиваясь к Контролеру).  Борис  Иваныч  Нелькин  остался внизу, в ландо... (Дочери.)   Нет, за Нелькина я не вышла замуж, но духовно он меня очень-очень поддержал. Он возил меня по ресторанам, на острова...
   Контролер. Интересные картинки прошлого...
   Бабушка. Вот я и говорю: в прошлом было больше  поэзии,  которая  так необходима нам - женщинам... Ах, вот как раз и Виктор Эдуардович!

   Входит Ядов.

   Зоя. Я стучала вам несколько раз!
   Ядов. Этот стук отозвался в моем сердце. Я услышал его за три квартала. И вновь пришел к вам.
   Бабушка. Снимите пальто, Виктор Эдуардович.
   Ядов. Не могу-с. Меня ждет машинистка, которой я оставил записку.  
   Бабушка. Но у нас такие события... Зоя! То звала  звала, а как пришел - молчишь... Я приготовлю чай. (Уходит.)
   Зоя. Виктор Эдуардович, мне не хочется возвращаться к  моему  горю... Но вот взгляните... Вот что оказалось у него в портфеле, который он  забыл, торопясь...
   Контролер. Нет, граждане, он не забыл, а перепутал. Его портфель  остался здесь, а мой... где-то там...
   Ядов.  Убийственные  улики...  Стало быть, предположение вашей матушки...
   Зоя. Да, она была права. Но я считала его... Он был  для  меня  самым чистым человеком из всех, кого я встретила...
   Ядов. Не надо такого горя!
   Зоя. У меня горе оттого, что я и теперь почему-то не разлюбила его...
   Ядов. Наполеон считал, что любовь есть явление  социально  опасное  - как для целого общества, так и для личного счастья. И теперь я вижу, что это так, - и на вас, и на себе.

   Телефонный звонок.

   Зоя (в трубку). Да... Нет, Баркасова нет дома. Что? (Ядову) Поговорите с ней. Это та женщина, где он был. Какая гадость....
   Ядов (по телефону). Что? Портфель? Чей  портфель?  Ваш?..  Кто  его захватил?.. Да, но Баркасова нет дома. Позвоните позже! (Вешает трубку.)
   Контролер. Не вешайте, не вешайте трубку. Это про мой  портфель.  Ай, ну зачем же вы повесили?!
   Ядов. Извините, не знал. Да, она говорила  про  какой-то  бежевый портфель.
   Контролер. Ой, ну что же это, граждане... (Сняв трубку, дует в  нее.) Але...  (Вешает трубку.)

   Входит Бабушка с чаем.

   Бабушка. Выпейте чайку. (Ядову.) Да сядьте вы рядом с ней. Скажите ей что-нибудь, утешьте. То трещите без умолку, а когда надо, так...
   Ядов. Уста немеют, Бабушка!
   Зоя. Мама, оставьте нас.
   Бабушка. Когда мы ехали в ландо... после этой истории...
   Контролер. Ну? Ну?
   Бабушка. Так Борис Иваныч Нелькин утешал меня, находил  такие  слова, которые доходили буквально до сердца.
   Контролер. А что он, что?
   Ядов. Это, вероятно, был молодой пшют?
   Бабушка. Да уж одет он был не так, как вы, Виктор Эдуардович.  В  мое время мужчина в таком непрезентабельном виде не  котировался...  А  вот, если хотите знать, этот пшют, как вы сказали, оказался джентльменом чистой воды. Он тут же, в такси, сделал мне официальное предложение,  видя, что я решила расстаться с мужем...
   Зоя. Мама, вы, кажется, сватать нас собираетесь?
   Ядов. Что ж... я не отказываюсь...
   Бабушка (возмущенна). Знаешь, Зоюшка, если б в мое время мужчина  ответил бы таким расслабленным тоном, то...
   Ядов. Мой тон, сударыня, был и в самом деле расслабленный, ибо я  думал о моем преклонном возрасте.
   Зоя (вспыхнув). Я, кажется, не предлагала вам себя в жены.
   Ядов. Нет, я просто подумал:   "Но старость, черт ее дери,   С котомкой и клюкой, Стучится, черт ее дери,   Костлявою рукой..."
   Зоя. Виктор Эдуардович! Вы - это фразы, нарядные слова...  И  никаких чувств.
   Бабушка. А у Бориса Иваныча были и фразы и чувства.
   Контролер. Ну? Бабушка, ну?

Входит Баркасов. В его руках черный порт фель Абрамоткина.   Контролер приходит в смятение-портфель не его. Появляется Боря. Он не без интереса посматривает на принесенный портфель.

   Баркасов (глухо). Зоечка...
   Контролер. Граждане, ну что вы со мной делаете? Это не мой  портфель. Мой был бежевый. Где же он?
   Баркасов. Зоечка, что с тобой?
   Ядов (Зое). Спокойно. Не унижайте себя слезами.
   Контролер. Гражданин, послушайте... вы сменили мой на свой... то есть свой на мой...
   Баркасов. Что? (Жене.) Зоюшка...
   Зоя. Алексей Гаврилыч... ты забыл свой портфель  -  извини,  пришлось его раскрыть... Вот твои вещи...
   Ядов. Я отбыл, Зоя Павловна. (Идет к выходу.)
   Бабушка. Виктор Эдуардович, два слова.

   Оба уходят.

   Баркасов. Зоя, я тебе сейчас все объясню...
   Контролер. Нет, я уж попрошу сначала выяснить мое дело.
   Баркасов. Слушайте, товарищ, я занят сейчас...  (Жене.)  Зоюшка,  тут вот в чем дело...
   Контролер. Товарищ, я вхожу в ваше критическое положение,  но  две-то минуты вы мне можете уделить?
   Боря (раскрыв черный портфель). Ого! (Извлекает из  портфеля  вино  и закуску.) Бабушка! (Убегает сообщить бабушке.)
   Баркасов. Ты не должна думать, что это чтонибудь такое... Это я...
   Контролер. Ладно, справляйтесь со своей драмой. Я обожду. Но потом  я попрошу вплотную заняться моим вопросом.
   Зоя. Кому предназначались эти подарки? Только не лги. Той женщине,  о которой ты...
   Баркасов. Да, эти конфеты я  взял  для  одной...  нашей  сотрудницы.  А эту... свинку... я в первый раз вижу.

   Входит Бабушка. Услышав слова Баркасова, она торопливо подходит к дочери.

   Бабушка. Зоюшка, Алексей Гаврилыч признался.  Смотри  как  он  мягко, застенчиво сказал: "Да, эти конфеты я взял для одной особы..." Зоя,  повинную голову и меч не сечет!
   Баркасов. Алиса Юрьевна, я прошу вас не вмешиваться в это дело.
   Зоя. Мама, уйдите.
   Контролер. Уж если на то пошло, Бабушка, то я прежде вас имею  слово. Я тут три часа, как рыба об лед...
   Бабушка. Зоя, но я не могу безучастно смотреть, что происходит на моих глазах. Человек во всем признается, а ты...
   Баркасов, (раздраженно). Алиса Юрьевна?
   Бабушка. Зоя, это бывает у них. Уж на  что  Борис  Иваныч  Нелькин... жизнь готов был отдать за меня... и то он...
   Контролер. Ну? Бабушка, ну?
   Зоя. Мама, вы хотите, чтобы я ушла из дома?
   Баркасов. Я попрошу вас оставить меня с женой.
   Бабушка (с обидой). Пожалуйста. Я для вас же стараюсь.
   Контролер. Бабушка, на минуточку... Доскажите мне про  Бориса  Иваныча...

   Оба тихо беседуют.

   Баркасов. Зоя...
   Зоя. Мне не надо твоих объяснений, Алексей. Не унижай себя враньем... Сейчас, кстати, звонила твоя дама... Ты взял у нее какой-то портфель...  
   Контролер. Ага! Теперь все ясно. Мой портфель остался там, а ихний вы по ошибке оттуда вынесли.
   Зоя. Наконец надо же его отпустить.
   Баркасов (порывшись в карманах). Вот их адрес. Я прошу вас,  товарищ, поехать туда. Там ваш портфель. У тахты.
   Зоя (глухо). У тахты...
   Контролер. А этот черный портфель им отнести?
   Баркасов. Да, возьмите этот портфель - отнесите им.
   Контролер (взяв портфель, из которого Боря вынул закуску и вино).  Ну вот, теперь все прояснилось. Сейчас я живехонько доеду туда и  произведу обмен... Сожалею, Бабушка-старушка, что не дослушал вашу повесть про Бориса Иваныча. Служба для меня превыше всего. Счастливо оставаться.

   Уходит с бабушкой.

   Баркасов. Зоюшка, прости меня. Я просто невменяемый сегодня. Ну, врач мне так посоветовал. Я сам не знаю, как все это получилось...
   Зоя. Что ты вздор мелешь? Какой врач? Зачем тебе  это  новое  вранье? Впрочем, у тебя опыт нескольких лет...
   Баркасов. Зоя, ты не должна так говорить! Я сейчас позвоню  врачу,  и он тебе подтвердит...
   Зоя. Мне не нужны свидетели, Алексей. Но приплетать к  своему  вранью какого-то врача - это, это... слишком. Не надо мне твоих  объяснений!  Я больше не жена тебе...

   Зоя Павловна уходит в соседнюю комнату. Баркасов стучит в дверь. Входит Бабушка.

   Баркасов. Зоя... Зоюшка... Открой... Ну, тогда я и в самом деле позову этого врача - он подтвердит тебе, что я не вру... Зоя, послушай...
   Бабушка. Погодите, не троньте ее. Я по себе помню - я не любила, когда меня окликали. Она сама выйдет.
   Баркасов (по телефону). Але... Але...  Тятин?..  Иван  Силыч, голубчик, мне надо бы узнать - где тот врач, который меня сегодня обследовал?.. Да нет, сейчас другое дело. Потом тебе объясню... Ну, узнай хотя бы его фамилию... Жена думает, что я вру... Ну, тогда умоляю,  приезжай сам. Ведь ты можешь ей подтвердить... От этого все зависит... Только скорей. Возьми машину... Во время  телефонного  разговора  входит  Боря.

Вместе с бабушкой он рассматривает закуску и вино, вынутые  из  портфеля Абрамоткина. Окончив разговор. Баркасов опускается  в  кресло  и  руками закрывает лицо.

   Боря. Это все папа принес.
   Бабушка. Ну, ясно: он раскаялся и вот хотел загладить свою вину. И на месте твоей матери я бы его простила. (Ставит в буфет вино и закуску.)
   Боря. Папа, ты что - расстроен?
   Баркасов. Да, сынок. Я с мамой поссорился.
   Боря. Ну, я думал - что-нибудь серьезное! Я каждый день  с  ней  ссорюсь. (Уходит.)
   Бабушка. Алексей Гаврилыч, успокойтесь. Зоя отойдет, простит.  Я  вам гарантирую это. Я по себе знаю...

   Торопливо входит Тятин. Бабушка уходит.

   Баркасов. Иван Силыч...
   Тятин. Я говорил тебе... Ну, этот врач...
   Баркасов. При чем  тут  врач?  Просто  ей  нужно  сказать,  что  врач действительно посоветовал мне в театры ходить. Это, может быть,  мелочь, пустяк, но это очень важно сейчас. А то она думает, что  я  унизился  до такого вранья.
   Тятин. Сейчас я скажу ей...
   Баркасов (постучав в дверь). Зоя... Зоюшка, открой...
   Тятин. Постой, я сам... (Постучав.) Зоя Павловна...
   Зоя (открыв дверь). В чем дело?
   Баркасов. Зоя, вот он тебе сам подтвердит, что я не  врал,  говоря  о театре.
   Зоя (Тятину). Доктор, я никогда не думала, что медицина может предлагать такие странные средства...
   Баркасов. Нет, Зоюшка, ты не поняла. Он...   Тятин (тихо, Баркасову). Ай, не тревожь ее - пусть я врач! (Зое.) Успокойтесь, гражданка. Я сам теперь вижу, что не то посоветовал.
   Зоя. С каких это пор, Доктор, медицина  дает  такие  советы,  которые разрушают семью...
   Тятин. Всецело признаю: медицинская ошибка.
   Баркасов. Видишь ли, Зоюшка, мне сегодня было плохо...
   Тятин. Человек в кресло упал...
   Зоя (встревоженно). Ах, вот как...
   Баркасов. И вот врач мне посоветовал...
   Тятин. Уж извините - ошибочный совет дал...

   Вбегает взволнованная Бабушка.

   Бабушка. Зоя... Алексей Гаврилыч... Там Борька...
   Зоя. Что, что такое?
   Бабушка. Там Боря пуговицу в нос засунул. И так она глубоко... он даже хрипеть стал...
   Зоя (Тятину). Доктор, скорей... посмотрите... (Бежит к выходу,  но  в дверях сталкивается с Борей.) Боря, что с тобой?   Боря (шмыгая носом). Пуговица туда попала...
   Баркасов. Ну как же так...
   Бабушка. Вертел пуговицу в руках, и я оглянуться не  успела,  как  он взял и ее...
   Боря (хныча). И теперь достать не могу...
   Зоя. Доктор, взгляните, что у него там...
   Тятин (теряясь). Что у него там... Ясно, пуговица, если Бабушка говорит...
   Баркасов. Зоя, я "неотложную" вызову.
   Зоя. Нет, пусть пока Доктор посмотрит...
   Тятин (падая духом). Посмотреть, конечно, можно, да что толку-то?  От этого она обратно не выскочит.
   Баркасов. Нет, верно, я лучше "неотложную" вызову, а?
   Зоя. Вот сейчас Доктор посмотрит... Боря, подойди к дяде!
   Тятин (бодрясь). Ты что ж это, братец, пуговицы в нос суешь? Вот  и будешь теперь всю жизнь с пуговицей ходить.
   Зоя. Вам посветить, Доктор?
   Тятин. При свете, конечно, пуговица будет заметнее.
   Зоя. Доктор, а это опасно?
   Тятин. Нет, мелкая пуговица не опасна. Вот если  бы  он  пуговицу  от пальто... Вот тогда, понимаете ли, опасно...
   Баркасов. Я вызываю "неотложную"...
   Тятин. Да, зови врача, Гаврилыч. Это не шутка,
   Зоя. Ах, значит, вы...не врач?
   Тятин. Да нет, я...
   Баркасов. Зоя, видишь ли...
   Зоя. Ах, вот что! Значит, ты попросил человека, чтобы он мне подтвердил... Какая низость!.. (Падает, теряя сознание.)
   Баркасов. Скорей воды!
   Тятин. Положим на диван...
   Бабушка. Дочь моя... Выпей водички...
   Тятин. Ух ты, черт, что у нас получить...
   Баркасов (по телефону), "Неотложная"?.. Попрошу врача... Улица  Толстого, два. Квартира Баркасова...
   Боря (чихнув). Ой, вот она, пуговица...
   Тятин. Сам, что ли, вынул?
   Боря: Чихнул, а она - вот она...
   Тятин. Покажи...
   Боря. Ну, если вы не Доктор, то я не стану вам показывать.  (Матери.) Мама, вот пуговица...
   Зоя. Боря... сядь со мной...
   Боря. Сейчас. Только соседям пуговицу покажу. (Уходит.)
   Баркасов. Зоюшка, вот подушка. А то тебе неудобно.
   Бабушка. Не тревожьте ее. Еще не время...

Входят Контролер и Абрамоткин. В руках у последнего два портфеля: бежевый и черный.

   Контролер. Граждане, ну что это делается! Захожу к  ним,  гляжу:  мой парусиновый портфель. А эта заскорузлая личность не отдает...
   Абрамоткин. Сказано: не отдам, пока не выясню, где мои продукты.
   Контролер. Он говорит, что в его черном портфеле находились боеприпасы...
   Абрамоткин. Да, тут у меня были шпроты, сыр в вино. Где все это?  Может быть, он съел...
   Контролер. Я съел?! Граждане, не велите ему...
   Зоя. Это невыносимо. Мама, узнайте, что им надо.
   Тятин. А ну-ка, орлы, объясните, что тут у вас?
   Бабушка. Только без криков - среди нас находится больная...
   Баркасов (Абрамоткину). Вы говорите, что в этом  портфеле  находились ваши продукты?
   Абрамоткин. Вот именно! С этим моим портфелем я к Настеньке пришел. А вы этот портфель взяли оттуда. А свой бежевый у меня  оставили.  А  где теперь мои продукты - я сам не знаю. Может, он их продал.
   Контролер. Я продал?! Граждане, не велите ему...
   Баркасов. Но где же в таком случае продукты?
   Бабушка. Ой, батюшки! Да ведь эти продукты  я  в  буфет  поставила...

(Достает продукты.)

   Зоя (брезгливо). Какая гадость...
   Абрамоткин. Какая же, помилуйте, гадость - шпроты, сыр, вино.  (Контролеру.) Погодите трогать ваш портфель. Я сначала проверю,  все  ли  тут мои боеприпасы... Да, все. Теперь берите вашу неожиданность.
   Бабушка. Да уйдите вы куда-нибудь! Загородили всю комнату.
   Контролер. Уходим, уходим, Бабушка-старушка... Ох, прямо меня  шатает от переживаний...
   Абрамоткин. Да вы идете не как люди. Если хотите, я  вам  дам  глоток мадеры, подкрепиться. Если хозяева разрешат.
   Контролер. То есть прямо идти не могу. Ноги не  двигаются.  Полглотка мадеры, и я, бы вновь воскрес... (Бабушке.) Бабушка, нет ли  у  вас  какой-нибудь посудинки? Человек хочет меня выручить - хочет дать полглотка мадеры.
   Бабушка (дает стакан). Только сразу уходите. Тут и без вас суеты хватает... Ах, вот, кажется, и Доктор!

Входит врач  -  тот  самый,  который выслушивал Баркасова на работе. Контролер и Абрамоткин усаживаются в углу комнаты и начинают мирно закусывать. Появляется Боря.

   Доктор. Где больной?.. А, старый знакомый.
   Баркасов. Как я рад, Доктор, что именно вы пришли.
   Тятин. Про себя я этого не сказал бы...
   Доктор. Опять сердце?
   Баркасов. Нет, жена что-то...
   Зоя. Сейчас мне уже лучше...
   Тятин. Неосторожные рецепты, Доктор, прописываете.
   Доктор. Вы о чем говорите?
   Баркасов. Иван Силыч, Доктор мне посоветовал совершенно правильно.  Я сам кругом виноват. Какое-то затмение на меня нашло...
   Тятин. Человек чуть в обморок не упал, а вы его в театр суете. Супругу до сумасшествия довели.
   Зоя. Нет, нет, мне теперь хорошо. (Целует сына.)
   Тятин. Сказали бы ему: "Пойдите в театр с женой..."
   Доктор. А я что сказал? Да, но я сказал про себя.
   Тятин. А хоть бы и про себя! (Передразнивает.) "Сотрудница берет меня под руку и ведет..." Могли бы с женой ходить.
   Баркасов. Иван Силыч, прекрати.
   Доктор (смеется). К вашему сведению: у меня и жены нет, я вдовец.
   Бабушка. Господа, если Доктор вдовец, так смешно же  предъявлять  ему какие-то претензии.
   Тятин. Ах, вы вдовец! Так бы сразу и говорили.  Да,  откровенно  сказать, я и не надеялся, что с вашим методом лечения у вас супруга в живых осталась.
   Баркасов. Товарищ Тятин, прекрати этот разговор!
   Тятин. Нет уж, выскажусь до конца... Ты тоже хорош, Алексей Гаврилыч. Вместо жены сотрудницу пригласил... Ой, матушки, да ведь это я сам состряпал всю эту историю. Я же сам уговорил Крутецкую пойти с тобой!
   Баркасов. Ах, вот как? Не она сама?   Тятин. Ой, чувствую - врач тут ни при чем...
   Доктор. Я говорил о разумном отдыхе,  а  у  вас,  друзья,  получилось что-то не то.
   Баркасов. Еще раз извините, Доктор... Прошу вас посмотреть мою  жену. Ей было нехорошо.
   Зоя. Нет, Алеша, мне сейчас... совсем хорошо.
   Баркасов (обнял ее). Зоюшка...
   Доктор. Ну, я очень рад, что теперь все хорошо.
   Баркасов. Доктор, я сердечно благодарю вас... Иван  Силыч,  голубчик, спасибо тебе...
   Тятин. Ну, меня-то не за что благодарить. Пуговицу и ту не мог доглядеть.
   Доктор. Желаю здравствовать.
   Тятин. В общем, мы - медики - пошли!
   Баркасов. До свидания. Спасибо!

   Тятин и Доктор уходят. Зоя и Баркасов тихо беседуют. Контролер и  Абрамоткин продолжают мирно закусывать.

   Бабушка. Друзья мои, да вы что тут расселись?
   Контролер. Беседуем, Бабушка, по случаю благополучной находки портфеля.
   Абрамоткин. Сейчас, сейчас снимемся с якоря...
   Бабушка. Зоя, я приготовлю чай." Зоюшка, идем... "(Уходит с внуком.)
   Зоя. Алеша, только ты не думай, что все это  было  из  ревности.  Мне просто было страшно разувериться, в тебе.
   Баркасов (просительно). Ну хоть немножко-то, Зоюшка,  была  ревность, а?
   Зоя (усмехнувшись). Ну-была... это в те минуты, когда я думала о моей сопернице... которая оказалась... твоей работой...
   Баркасов (целуя руку жене). У тебя, Зоюшка, и в дальнейшем только одна эта соперница...

   Входит Крутецкий-муж Софочки.

   Абрамоткин. Глядите - Юрий пришел! Вы что, Юрий?
   Крутецкий. Товарищ Баркасов, я прошу извинить, что  вторгаюсь  в  ваш дом...
   Баркасов. Ах, это вы... который меня сегодня...
   Абрамоткин. Он не только вас. Он и меня в угол загнал. Да  еще  говорит: "Я ее покойный муж..."
   Крутецкий. Я пришел принести вам мое глубочайшее извинение.
   Баркасов. Напротив, товарищ Крутецкий, я сам кругом виноват.
   Крутецкий. Я прошу вас забыть об этом недоразумении. Какой-то  низкий человек позвонил мне, оклеветал вас. И вот я понервничал...
   Зоя. Вы знаете - и мне тоже кто-то звонил по этому поводу. Но я повесила трубку.
   Крутецкий. Еще раз прошу извинить меня. Я очень тронут вашим  сердечным отношением.
   Баркасов. Прошу передать вашей жене привет и мои извинения.
   Крутецкий уходит. Входит Бабушка с чаем.
   Зоя. Мама, Алеша устал, хочет отдохнуть. Вы отнесите чай в нашу  комнату.

Оба уходят.

   Бабушка. Вот и хорошо. Я тоже обыкновенно...
   Контролер. Ну? Бабушка, ну?
   Бабушка. Господа, вы еще не ушли? И, кажется, тут ужин раскинули?  Ну как это можно!
   Абрамоткин. Уходим, уходим. Немножко подзакусили.
   Контролер. С этой целью он свои продукты пожертвовал.  В  день  своих именин.
   Бабушка. А торопились на работу!
   Контролер. У меня труд ненормированный, Бабушка-старушка. Сегодня десять квартир посетил, а завтра - сто десять.

   Входит делопроизводитель Духоявленский.

   Духоявленский. Мне нужно видеть супругу товарища Баркасова...
   Бабушка. Сейчас я позову ее... Зоя! Зоюшка, на минуту...
   Зоя (появляясь). Меня? В чем дело?
   Духоявленский (негромко). Извините, мадам, что снова тревожу  вас.  Я вам звонил сегодня, но вы не пожелали со  мной  беседовать.  Однако  мой долг порядочного человека - предупредить вас о поведении вашего мужа...
   Зоя. Я прошу вас уйти отсюда!
   Духоявленский. Извольте - уйду. Однако учтите - именно сейчас, в  эту минуту, ваш супруг под руку с одной дамой...
   Баркасов (появляясь в дверях). Что? Что такое?

   Духоявленский, подняв воротник своего пальто, делает попытку  бежать.Абрамоткин и Контролер задерживают его.

   Абрамоткин. От нас не уйдешь.
   Контролер. Не на таких напал.
   Духоявленский. Руки пустите...
   Баркасов. Не вертите ему руки.
   Контролер. Уйдет же, господин Баркасов.
   Абрамоткин. Не уйдет от нас...
   Зоя. Алеша, этот человек звонил мне сегодня...
   Баркасов. Вы и Крутецкому звонили?
   Духоявленский. Я сам был введен в заблуждение...
   Баркасов. Какой вы негодяй!.. Ступайте отсюда...
   Зоя. Алеша, не волнуйся так. Идем...
   Абрамоткин. Неужели его так отпустить?
   Баркасов. Пусть идет. Я потом с ним поговорю. (Уходит с женой.)
   Контролер. А ну, пулей отсюда!
   Абрамоткин. А не то мы тебя... дым пойдет...
   Контролер. Кепку-то забыл, собака. (Кидает кепку вслед.)

   Входит Виктор Эдуардович Ядов.

   Ядов. Чуть с ног не сбил меня какой-то пьяный осел!
   Бабушка. Нет, он не пьяный, он... Да, Виктор Эдуардович, тут  была  у нас история...
   Абрамоткин (со страхом, Контролеру). Это он -  Виктор  Эдуардович,  о котором я вам рассказывал...
   Ядов (резко обернувшись). Что? Вы меня?   Абрамоткин. Нет, нет, это я просто так,  Виктор  Эдуардович...  Идем, идем скорей, товарищ Контролер.
   Контролер (Абрамоткину). Да погодите вы меня так  тянуть.  Дайте  мне хоть с бабушкой попрощаться... (Положив кепку и портфель на стул, прощаясь с бабушкой.) До свидания, Бабушка-старушка. Мерси за гостеприимство.
   Бабушка (любезно). Заходите к нам как-нибудь...
   Контролер. С вашего разрешения, через месяц всенепременно зайду. (Показывает рукой на счетчик.)
   Абрамоткин, продолжая не без страха поглядывать на Ядова, уходит, увлекая за собой Контролера, который в спешке оставляет свой  портфель  на стуле.
   Бабушка. Да, Виктор Эдуардович, все кончилось у нас  далеко  не  так, как мы думали. Полное примирение, счастье и, что самое странное...
   Ядов (в тон ей), ...и комическое...
   Бабушка. Да, пожалуй, и комическое: Алексей Гаврилыч решительно ни  в чем не виноват.
   Ядов. А вы уверяли, что он...
   Бабушка. Ошиблась, мой друг. Я была уверена,  что  у  него  адюльтер. Весь опыт моей жизни говорил об этом.    Но оказалось - всего лишь... работа. Видимо, изменился  мир,  изменились люди.
   Ядов. Нет сомнения, сударыня, люди изменились, однако  не  настолько, чтоб мы с вами сочли себя лишними среди них... Разрешите позвонить одной прелестной даме?
   Бабушка. Вот и чудесно. Звоните ей. И тогда успокойтесь  в  отношении Зоюшки.
   Ядов. И без этого звонка я спокоен, как пульс покойника... (По  телефону.) Настенька, вы?.. Что-с? Сегодня не можете?.. Тем лучше! Пойду до-мой работать... (Вешает трубку.)

   Во время телефонного разговора в дверях, на пороге, снова  появляются Абрамоткин и смущенный Контролер.

   Контролер (негромко). Нет, без портфеля я отсюда не уйду...
   Абрамоткин. Да вот, вот ваш портфель. На стуле.
   Контролер. Тес... Бабушка-старушка, на минутку...
   Бабушка. Ах, это вы опять прибыли, господа?
   Контролер. Не могу же я, Бабушка, без портфеля уйти!
   Абрамоткин. Вот, вот их бежевый портфель.
   Виктор Эдуардович на нем сидит.
   Ядов. Что-с? Вы меня?
   Абрамоткин. Нет, это я просто так, Виктор Эдуардович.
   Бабушка (отдавая портфель). Вот ваш портфель.
   Контролер (прижимая портфель к груди). Вот теперь я спокоен... (Театрально раскланивается.) Мерси, Бабушка-старушка...

   1939